Александровский парк Царского Села. XVIII – начало XX в. Повседневная жизнь Российского императорского двора

Спустя почти сто лет, в феврале 1908 г., из Канцелярии императрицы Александры Федоровны начальнику Царскосельского Дворцового управления Ф. И. Пешкову сообщили, что «Императрица, снисходя к сообщенному Ярославским Губернатором ходатайству крестьян… Ивана и Елизаветы Харламовых… дала согласие на доставку Харламовыми… выращенной ими коровы… для выражения, таким образом, своей беспредельной верноподданнической преданности»[243].

Замечу, что процесс дарения был не так прост. Полиция собрала информацию о дарителях, которые оказались «поведения безупречного, люди старого патриархального склада, занимаются выращиванием телят и коров», а сама корова – типичная «ярославка». Корову с незатейливой кличкой «Зина» обследовал в присутствии Ярославского губернатора(!) доктор ветеринарной медицины, который составил акт исследования молока. При этом дарители пожелали лично доставить корову в Царское Село. Их сопровождал упомянутый доктор ветеринарной медицины. В мае 1908 г. корову Зину успешно подарили, а дарители в знак благодарности получили: Иван Харламов – золотые часы с цепочкой с изображением Государственного герба, его жена Елизавета – перстень и доктор-ветеринар – серебряный портсигар с видом Царского Села.

Видимо, Харламовым царские подарки пришлись по вкусу, и на следующий 1909 г. супруги вновь поднесли «корову ярославской породы» уже «царским дочерям». Поскольку крестьяне Харламовы были уже проверены спецслужбами, подарок приняли без проволочек и корову доставили на императорскую ферму[244]. В 1913 г., в честь 300-летия Дома Романовых, супруги Харламовы вновь подарили Николаю II быка и корову ярославской породы[245].

Теплицы

Еще в период Московского царства в пригородных резиденциях сложилась практика устройства теплиц, которые на протяжении всего года поставляли свежие фрукты и овощи к царскому столу. Эта же практика была воспроизведена после переноса столицы из Москвы в Петербург. Поэтому, когда в XVIII в. в пригородах Санкт-Петербурга начали формироваться комплексы загородных резиденций, в их хозяйственную инфраструктуру обязательно включали теплицы (оранжереи), в которых наряду с привычными земляникой и клубникой выращивались и экзотические фрукты и овощи. Все эти продукты разнообразили императорский стол, придавая ему не только своеобразие и исключительность, но и решая банальную проблему весеннего авитаминоза.

Комплекс Зверинской линии Верхних теплиц сформировался в конце царствования Петра I, в 1722–1724 гг. В описи 1727 г. упоминается, что теплицы находились «в верхнем саду по левую сторону к слободе». При Елизавете Петровне, любившей Царское Село, комплекс теплиц и оранжерей значительно расширили. Рядом с теплицами и оранжереями в открытый грунт начали высаживать ягодные кустарники и плодовые деревья.

Квалификация царских садовников была высокой, поэтому сад принялся и стал плодоносить. Поскольку Елизавета Петровна до своего воцарения жила довольно скромно и постоянно нуждалась в деньгах, то и от сада ей шел хоть какой-то доход. Например, уже в 1729 г. «по причине отсутствия Ея Высочества Царскосельский сад, со всеми плодами и ягодами», 21 июня отдали «на откуп за 50 рублей, а Пулковские оба на горе и полевой, или вишневый, так же со всеми плодами и грядками, кроме ягод, за 47 рублей». Ситуация, когда дворцовые хозяйственники старались пополнить бюджет по причине «высочайшего отсутствия» в резиденции повторялась впоследствии неоднократно. Например, в 1762 г., когда Екатерине II после переворота было не до спокойного отдыха в Царском Селе, 9 августа было принято решение об «отдаче плодов в Старом и Новом садах на откуп за 600 рублей… кроме белых вишен и заморских фруктовых деревьев». Судя по всему, это была уже традиционная практика, поскольку 25 июля 1767 г. вновь повторилось распоряжение «сдать на откуп плоды и ягоды в Старом саду и заморские в оранжереях» за 600 руб.

0 том, что это были за «заморские» фруктовые деревья, свидетельствуют данные, что с ноября 1762 г. по октябрь 1763 г. садовый мастер Царского Села Якоб Рехлин «поднес» императрице 11 ананасов, 50 апельсинов и 413 померанцевых яблок[246]. При этом, следуя режимным мерам, садовник доставлял фрукты к императорскому двору «за казенной печатью».

Комплекс Верхних теплиц неоднократно перестраивался, постепенно расширяя свои «производственные» площади, на которых произрастали различные плодоносные кусты и деревья. Так, в начале правления Екатерины II в Новом саду росли: «859 плодоносных яблонь, 994 больших и средних вишен, 25 алых, 26 московских, 29 испанских, 228 кустов орешника, 2184 куста красной смородины, 1219 сажень в длину черной смородины, 697 сажень малины, 77 сажень крыжовнику, 59 кустов розанов, 65 – сирени, 35 – барбарису, 424 больших штамбовых лип, 2064 штамбовых берез»[247]

.

Значительные изменения в «географии» Верхних теплиц произошли в середине 1820-х гг., когда архитектор А. Менелас начал строительство новых оранжерей (в 1819 г. – новая вишневая оранжерея).