Алексей Комнин - спаситель Византийской империи

Рыцари разместились вокруг стен Антиохии. Боэмунд занял опасную позицию у восточных ворот — тех, что выходили на дорогу в Ирак. Татикий с византийским войском разбил лагерь поодаль от стен. Лотарингский хронист Альберт Аахенский усматривает в этом коварный замысел. Мол, императорский полководец помышлял подставить рыцарей под удар и бежать. Такие слухи распространял неутомимый интриган Боэмунд. На самом деле это была элементарная осторожность.

Под стенами Антиохии крестоносцы окончательно перессорились. Норманны клеветали на императора Алексея и пытались вызвать к нему неприязнь у остальных участников похода. Армяне-монофизиты поддерживали в этом норманнов и рассказали про Византию множество небылиц. Постепенно авторитет ромеев падал в глазах крестоносных вождей. Императорского представителя Татикия многие не ставили ни во что. Татикий уже чувствовал себя неуютно. Боэмунд нагнетал атмосферу страха.

Сами рыцари тоже постоянно ругались. Разыгралось соперничество между Раймундом Тулузским и Боэмундом. Очень быстро их вражда приняла скандальный характер.

Некоторые рыцари вообще были против того, чтобы начинать осаду. «Многие из князей не хотели приступать к осаде или потому, что близка зима, или потому, что армия была рассеяна по окрестным замкам», — пишет еще один хронист — Раймунд Ажильский (он получал деньги за свое сочинение от тулузского графа, поэтому превозносит заказчика, а его соперников ругает). Самые осторожные говорили, что следует подождать подхода главных сил императора Алексея, который в это время успешно воевал в Малой Азии. А может быть, вообще дождаться подкреплений из Франции? Раймунд Тулузский и его единомышленники возражали:

— Мы пришли по велению Бога. Его милосердием мы овладели укрепленной Никеей. Его волей одержали победу над турками при Дорилее. Нужно положиться на Бога и не страшиться опасностей.

Антиохия располагалась в обширной долине, по которой несла свои воды река Оронт. Река омывала стены города на востоке. А к западу простирались болота. «Жемчужина Сирии», как ее называли современники, возвышалась на вершинах трех гор. Одну из них венчала цитадель, остальные были включены в систему общих укреплений. Город защищали толстые стены и огромные башни, похожие на форты. В них находились гарнизоны. Раймунд Ажильский пишет, что общий гарнизон города составляли «2 тысячи добрых всадников, 4 или 5 тысяч наемных и 10 тысяч, или более, пехоты». Пехотой были сирийцы и армяне, а конницу составили турки.

Сперва рыцари действовали неосмотрительно. Не было ни разведки, ни охранения. Полагались на численное превосходство. Раймунд Ажильский утверждает, что крестоносцев собралось под стенами Антиохии 300 тысяч человек. Цифра не просто сомнительна, она фантастична. Заметим, что везде, где только можно подсчитать реальное число воинов в рыцарских отрядах, мы встречаем вполне вменяемые цифры. Например, у Бодуэна Брабанта имелось 200 рыцарей, и это был вполне боеспособный отряд, которого хватило, чтобы занять Эдессу, прилегающие районы и еще выступить в поход на Самосату. Но там, где отряды крестоносцев объединяются, мы встречаем сумасшедшую численность. Ее нельзя объяснить даже наличием прислуги и проституток. Подобную армию просто невозможно было прокормить в тех условиях.

Более правдоподобна другая цифра, которая приводится в Дамасской хронике мусульман. Когда турецкий отряд из Дамаска выступил на подмогу Баги-Зияну, под стенами Антиохии турок встретили 30 тысяч крестоносцев. Вероятно, это и были общие силы христианской армии. Получается, что число воинов опять преувеличено в 10 раз.

Раймунд Ажильский признался, что, если бы турки рискнули, они могли перебить беспечных крестоносцев под стенами Антиохии. К счастью для христиан, эмир Баги-Зиян не мог предположить, что неприятель настолько глуп и нагл. Даже если разведка и докладывала об этом, эмир не верил. Он был слишком хорошим воином, чтобы попасться на эту удочку. Баги-Зиян был убежден, что это военная хитрость. Кроме того, он не мог положиться на сирийцев и армян в открытом бою. Ведь их соплеменники сдали окрестные замки. Эмир проявил осторожность.

Порядок и дисциплину соблюдали среди христиан только ромеи под началом опытного Татикия, выдрессированного в войнах с сельджуками и печенегами. Рыцари разбрелись по городкам и замкам, расположенным в благодатной долине Оронта. Началось соперничество. Кому какой замок достанется? «Каждый ставил на первое место свои личные интересы, не думая нимало об общественном благе», — откровенно пишет Раймунд Ажильский.

Поначалу эти края показались рыцарям настоящим курортом. Вина и мяса имелось вдоволь. Если бы не турки, поход напоминал бы прогулку. Земля Сирии не шла ни в какое сравнение с суровыми районами Киликии. Осенью здесь и вправду чудесно — теплое море и легкий свежий воздух, в меру прогретый приветливым солнцем. Впрочем, турки давали о себе знать и портили впечатление от этой чудесной страны.