«Мне тебя дождаться?» — отправила следующее сообщение я.
«Возьми такси и езжай домой», — последовал ответ. Очень в стиле Джен — ничего лишнего и никаких вопросов или просьб. Словно я в самом деле была ее младшей сестрой или даже ребенком.
Ее омегой.
Моя метка на руке отозвалась недовольной пульсацией в ответ на эту мысль, и меня снова охватило то самое острое чувство отторжения, что заставило оттолкнуть подругу от себя.
— Что ты о себе вообще возомнил? — проворчала я, разворачиваясь и направляясь обратно к лестнице. — Истинная связь, как же. Прекрати портить мне жизнь, парень, пока я не решила испортить твою. Я все еще могу пойти в полицию и рассказать о тебе.
Произнеся эти слова вслух, я вдруг устыдилась собственной глупости. Теперь все звучало так, словно я в самом деле решила не идти в участок только для того, чтобы помочь ему.
Я считаю, что сейчас наша биология решает за нас больше, чем мы сами.
Слова Джен предательски всплыли у меня в голове, и мне пришлось приложить определенные усилия для того, чтобы не ругнуться вслух. Могла ли я быть в себе уверена? В том, что поступаю так, как сама считаю нужным, а не как диктуют мне мои инстинкты? Я не понимала, что со мной творится, но это определенно не было нормальным. Ничего из того, что произошло в последние сутки, не было нормальным.
Надев куртку, я спустилась на первый этаж и вышла из здания. Отчего-то очень захотелось курить, но своих сигарет у меня не было, и поэтому я решила дойти до круглосуточного магазина на углу. Холодный воздух ноябрьской ночи бодрил, но недостаточно для того, чтобы полностью прийти в себя. Меня трясло — от выпитого, от пережитого, от собственных назойливых мыслей и страхов. В моей голове было слишком много всего, я просто не могла ни на чем сосредоточиться, и все, что мне оставалось, это шаг за шагом двигаться по полупустой ночной улице, надеясь, что физическая усталость поможет разогнать застоявшийся мысленный поток.
Купив сигареты и зажигалку, я отошла подальше от ярко освещенной витрины магазина и с третьей попытки смогла закурить. Затянулась, закрыв глаза, и почти сразу закашлялась с непривычки. Без Джен сигареты казались безвкусными, и я почти пожалела о том, что вообще их купила. Нам с ней обязательно нужно было все обсудить. Мы обе оказались выведенными из равновесия произошедшим, но это не означало, что все остальное, что было между нами прежде, вдруг потеряло из-за этого свою ценность. Оно того не стоило, и мы должны были справиться с этим вместе как подруги. Как семья.
Я развернулась в сторону дома Макса, решительно настроившись дождаться Джен и поехать домой вместе, чтобы не затягивать эту бессмысленную драму. Но мое сердце вдруг пропустило удар, когда мой взгляд выцепил из ночного уличного полумрака стоявшую через дорогу темную фигуру. Отсюда было не разобрать, кто это — мужчина или женщина. А ветер как назло дул не в мою сторону, унося с собой все запахи. И все же откуда-то я точно знала, кто это.
Недокуренная сигарета выпала из моих ослабевших пальцев на асфальт, и я попятилась, охваченная единственным желанием — бежать. Бежать и не оглядываться, пока паника не перестанет сжимать мои внутренности своими ледяными когтями.
Я видела, как он неторопливо согнул правую руку и закатал рукав. А потом провел ею вдоль лица, словно вытирая губы. Но только я знала, что он делал вовсе не это — знала, потому что сама совсем недавно делала то же самое. Моя собственная метка жарко и настойчиво заныла, и меня буквально скрутило приступом желания. Такого болезненного и острого, какие на меня обрушивались только во время течки, когда я едва могла встать с постели от лихорадки.
Мышцы бедер свело судорогой, и я почувствовала, как стремительно намокаю внизу. Это было похоже на прошлый раз, когда мое тело отреагировало на стресс и смертельную угрозу, но сейчас все было совсем иначе. Оно не хотело выторговать себе пару лишних минут жизни, оно хотело его. Он был всего лишь черной фигурой, едва различимой в темноте, и сейчас я даже не могла отчетливо вспомнить черты его лица, но это было неважно. Я чувствовала его запах на своей коже, и он сводил меня с ума, заставляя желать немыслимого.
Молодой альфа не отрывал от меня горящего взгляда, но не двигался с места. Я не представляла, что сейчас происходит в его голове, как и не представляла, откуда он вообще тут взялся. В одном, однако, я была убеждена — если я немедленно не уберусь отсюда, все это закончится очень и очень плохо. Джен была права, с самого начала нужно было пойти в полицию. Нужно было дать им всю возможную информацию и надеяться, что его поймают и упрячут за решетку — туда, где я больше никогда его не увижу.
С моих губ сорвался тихий сдавленный стон, и я вдруг осознала, что одной рукой сжимаю собственную промежность, пока другой цепляюсь за стену, чтобы не упасть. Это было унизительно. Это было до того жалко, что я едва не расплакалась от злости и досады на саму себя. Какого Зверя я так на него реагирую? Истинная связь? Хрена с два. Я не куплюсь на это.