Альфа и Омега. Книга 2

— Мне… жаль, что с ним случилась эта хрень, — помолчав, тихо проговорила темноволосая омега. — Это было паскудно.

— Они получили по заслугам, а Медвежонок… Он очень сильный, и он справится с этим, — ответила я, подыскав в комоде относительно чистую простыню. — Еще одной подушки у меня нет, можешь подложить полотенце или какую-нибудь одежду под голову.

— Дашь мне что-нибудь из вещей своего альфы? — усмехнулась та.

— Дам тебе по зубам, если продолжишь хамить, — беззлобно отозвалась я, а потом кинула ей свою чистую оранжевую толстовку с лисьими ушами. Нора, конечно, ее не поймала искалеченными руками, но потом кое-как скомкала и уложила себе под голову. Пальцы ее вроде бы слушались, и это было хорошим знаком, но я все-таки потом еще раз осмотрела ее руки, убедившись, что ногти не начали синеть и что бинты затянуты не слишком туго.

— Я не собираюсь тебя благодарить, — насупленно сообщила мне омега в тот момент.

— Если будешь мешать Медвежонку или Йону спать, я лично тебя с лестницы спущу, — вернула ей любезность я, в тот момент полностью осознав, что больше не испытываю перед ней ни неловкости, ни стыда, ни страха. Наверное, она прочла это по моему взгляду, потому что внезапно на ее лице появилась слабая улыбка, которая, впрочем, могла означать что угодно.

Вызванный Орией Тадли пришел почти к обеду, совершенно явно никуда не торопясь. Он осмотрел Нору за закрытыми дверями, наложив свежие повязки, надменно проворчал что-то о том, что мы просто тратим его время на «всякую ерунду», получил от хозяйки Дома плату за свои труды и удалился восвояси. Темноволосая омега в ответ назвала его еще менее цензурными словами, а потом, закинувшись обезболивающим, которым с ней великодушно поделился Медвежонок, снова завалилась спать на нашем матрасе. Произошедшее ночью не особо сказалось на ее скверном характере, но почему-то меня больше не тянуло об этом беспокоиться. Я вернула свою силу и уверенность в себе, которые эта глупая девчонка случайно забрала, накинувшись на меня, когда я была совершенно размякшей от любви, уязвимой и не ожидающей даже мало-мальского удара со стороны. Спасибо Йону, что напомнил мне — в любви моя сила, а не слабость. Сила прощать, быть терпеливой и не принимать укусы одичавших без ласки собак как попытку обидеть меня лично.

Я позволила себе полгода жизни в плену иллюзии, что могу остаться прежней, просто позабыв об ужасах прошлой зимы, как если бы их и не было. Но у судьбы были свои способы напомнить мне об истинном положении дел. И после того, что произошло в проулке за клубом Стоунов, я как будто перешагнула через все свои заблуждения относительно самой себя и мира вокруг. Малышка Хана, что так любила этот мир и так хотела видеть в окружающих только хорошее, теперь была надежно спрятана в глубине моего сердца, как белый дом, разрисованный всеми цветами радуги, среди опасных ночных джунглей. Если однажды мир вокруг снова станет добрым и безопасным, я так и быть позволю ей выйти на волю, но пока ей лучше было быть там, где до нее никто не мог добраться. Никто, кроме тех, кому я могла безоговорочно доверять.

— Так чего у вас там случилось-то? — в свойственной ей простецкой манере поинтересовалась Поппи, когда мы с ней мыли тарелки после общего завтрака. — Чего там новенькая учудила?

— Некоторые просто не умеют просить о помощи словами, — отозвалась я, пожав плечами. — Мне это знакомо.

— Но она же в порядке? Слишком много несчастий для такого маленького Дома за последнее время. Мне это совсем не нравится.

— Она будет в порядке, если… позволит себе помочь.

— Когда тебя всю жизнь пинают ногами, сложно не съеживаться и не скалиться, даже если тянут руку, чтобы погладить по голове, — выразительно двинув своими густыми, четко очерченными бровями, проговорила Поппи.

— Наверное, — согласилась я, а потом, немного помолчав, спросила почти без перехода: — Ты задумывалась когда-нибудь о том, каким могло быть это место, если бы все получилось так, как изначально планировала Ория? Может быть, тогда таких, как Нора, было бы меньше. По крайней мере, здесь.

— Можно долго гадать на кофейной гуще, а толку-то? — пожала плечами она, передавая мне очередную мокрую тарелку и принимаясь за следующую. — Чтобы сделать это место таким, как она хотела, нужна куча денег. Пара миллионов, не меньше, а я такие деньжищи только в кино видела.

Я кивнула, тут же вспомнив о Стоунах и их шикарных апартаментах. Почти уверена, что сумму, необходимую для того, чтобы перестроить Дом и полностью изменить жизнь его обитательниц, они тратят за один поход по магазинам. Как все-таки странно устроен этот мир: что для одних пара новых брендовых тряпок, для других шанс полностью изменить свою жизнь к лучшему. Одни бесятся с жиру, не зная, на что еще потратить свои миллионы, другие считают каждую купюру, во многом отказывая себе здесь и сейчас, чтобы получить шанс на что-то в будущем.