Алфи и Джордж

Не считая того, что Джордж потерялся по-настоящему, а мой план пошел наперекосяк, в итоге все вышло, как я задумал. Нет, рисковать Джорджем ради этого не стоило, и я теперь собирался ни на минуту не спускать с него глаз, но сейчас он к нам вернулся, так что пора было оставить неприятности в прошлом и обратиться к будущему. Этим и занялись Клэр с Джонатаном, как я понял ночью, когда подслушал их разговор.

— Я считаю, что усыновление — благое дело, как ни посмотри, — говорила Клэр. — Ребенку нужна дружная семья, а у нас как раз такая.

— Все правильно, и я только за, но мне страшно. А если я стану любить этого ребенка меньше, чем Саммер? У меня к ней столько чувств, что я до сих пор на себя удивляюсь.

— А что, если полюбить сильнее? Джонатан, ты себя считаешь черствым, но ты со всеми детьми нянчишься как с собственными — и с Алексеем, и с маленьким Томашем, и с Элайджей, и с Генри с Мартой.

— Ну да, я к ним привязан, но они живут отдельно. И я им не отец.

— Зато для Алфи и Джорджа отец не меньше, чем для Саммер.

— Иногда я начинаю думать, что, может, и справлюсь, но все равно побаиваюсь. И кстати, Клэр, к Алфи и Джорджу мы относимся как к детям, но не забывай, что они коты.

Я вспомнил, что при нашей первой встрече Джонатан был мне не слишком рад, несколько раз даже вышвыривал из этого самого дома за шкирку. Но ведь он с тех пор стал совсем другим. Я расположил его к себе, а Клэр каким-то образом исправила ему характер; теперь лучшего отца на всем свете не сыщешь. Разумеется, не считая меня.

— Ты совершенно правильно боишься. Прости меня. Я так зациклилась на усыновлении, что обо всем забыла. Но, знаешь, мне кажется, что прибавление в семье нам всем пойдет на пользу. Саммер будет рада брату, мы хорошие родители. И что за беда, если приемный ребенок будет старше?

— Брату? Ты что, уже кого-то присмотрела, а мне не сказала?

Лично я считал, что она вполне на такое способна. Джонатан, по-моему, испугался еще сильней.

— Ничего подобного.

Я вздохнул с облегчением, а она продолжала:

— Просто я представляю себе мальчика. Старшего брата для Саммер, чтобы он за ней следил, заботился бы о ней, а мы — о нем.

Ее глаза наполнились слезами, и меня тоже захлестнули чувства. Разве это не замечательно, принять в наш дом, в нашу семью одинокого малыша! Именно так они приютили меня.

— Я не против. Мне бы тоже хотелось второго ребенка, но слушай, Клэр, а вдруг мы с приемышем не поладим? Вдруг я не смогу быть ему хорошим отцом?

— Сможешь, не беспокойся. К нам придет именно тот ребенок, который нужен, и ты это почувствуешь.

— Почему ты так уверена? — спросил он.

— А ты посмотри на Алфи и Джорджа.

Глава 33

С пропажи Джорджа прошло больше полугода. Он вырос и в неприятности больше не попадал. Хотя кого я обманываю? Он был горазд на всякие проказы. В прятки играть, к счастью, с возрастом разлюбил — наверно, после того как он почти сутки просидел взаперти у Генриетты, ему разонравилось прятаться. В газетах ее называли безумной кошатницей; признаюсь, я ее даже немного пожалел. Она ведь, в сущности, любила кошек — но понятно, что это не повод тащить с улицы всех подряд.

Как бы то ни было, Джордж по-прежнему обожал играть с пакетами, коробками и занавесками, прыгать и лазать. Я вечно его одергивал и отчитывал, поскольку убедился, что родители ребят или котят обязаны делать эту важную работу.

Но и за тем, чтобы он не страдал от недостатка нежности, я тоже следил. Всегда готов был приласкать, если ему хотелось — или, к чему лукавить, хотелось мне самому. Показать Джорджу, как он мне дорог, было моей главной задачей. Смешно вспомнить, как угрюмо я его встретил, когда он только появился, и как мне хотелось в одиночестве лелеять свои сердечные раны. Похоже, Клэр правильно все рассчитала.

Я рассказал Джорджу, как много мы, кошки, на самом деле значим для людей. Он немного увлекся и решил заняться воспитанием Саммер, чтобы она стала более покладистой. Флаг ему в зубы — за такое даже я бы не взялся. Глядя, как она продолжает играть с ним в дочки-матери, невзирая на его бурные протесты, я подозревал, что у него тоже ничего не выйдет. Но характером он был весь в меня, пусть мы и не кровные родственники, и я любил его так, что крепче не бывает.

Да, он действительно был очень на меня похож: живо интересовался окружающим миром и всех очаровал, даже Лосося. Как хотел, так и вертел нами.

Тигрица сделалась для Джорджа замечательной приемной матерью. Мы гораздо больше времени проводили вместе, и хотя она не перестала язвить, посмеиваться надо мной и обзывать романтиком, зато Джорджа опекала, как родного. Из нас троих получилась настоящая команда. Я чувствовал, что наши чувства друг к другу переживут любые испытания, и мы почти не расставались. Даже Клэр и Джонатан заметили, какие мы неразлучные, и называли меня и Тигрицу «старой семейной парочкой». Им казалось, что это остроумно, а мне нет — рано еще потешаться над моим возрастом.