Алиенист

Первого человека мы с Сарой обнаружили, только добравшись до третьего этажа. Он восседал за столом — сравнительно молодой, с бухгалтерским козырьком на голове, в недорогом, но безупречно выглаженном костюме, чей пиджак висел на прямой спинке простого стула. Белые накрахмаленные рукава сорочки были покрыты нарукавниками, из которых высовывались худые, землистого цвета кисти. Человек яростно шелестел бланками, подколотыми в папку, лежавшую перед ним.

— Прошу прощения, — начал я, медленно приближаясь к столу.

Человек кисло взглянул на меня:

— Прием на сегодня закончен.

— Разумеется, — моментально парировал я, распознав в собеседнике неисправимого бюрократа. — Если бы у меня было официальное дело, я, несомненно, явился бы в приемные часы.

Человек смерил меня взглядом, посмотрел на Сару и выдавил:

— Ну?

— Мы из прессы, — сказал я, — из «Таймс», если точнее. Моя фамилия Мур, это — мисс Говард. Могу я осведомиться, здесь ли еще мистер Мюррей?

— Мистер Мюррей никогда не покидает контору раньше половины седьмого.

— Чудно. Стало быть, он здесь.

— Не могу поручиться, что он вас сейчас примет, — сказал молодой человек. — Последний раз газетчики не слишком нас порадовали.

Я взвесил услышанное и на всякий случай уточнил:

— Вы имеете в виду 1890 год, не так ли?

— Ну а какой еще? — ответил человек таким тоном, словно все конторы мира измеряют время десятилетиями. — Даже «Таймс» публиковала смехотворные и голословные обвинения. В конце концов, мы не можем нести ответственность за все взятки и поддельные отчеты.

— Разумеется, не можете, — поддакнул я. — А мистер Мюррей не мог бы…

— Из-за этого в 93-м суперинтендент Портер был вынужден подать в отставку, — продолжал человек, глядя на меня с упреком и обидой. — Вам это известно?

— Вообще-то, — ответил я, — я уголовный репортер. — Человек принялся стаскивать нарукавники.

— Я упомянул об этом, — сказал он, сверкая глазами из-под бухгалтерского козырька, — дабы показать, что суть проблемы следует искать в Вашингтоне, а не здесь. В этом отделении в отставку не пришлось уходить никому, мистер Мур.

— Прошу меня извинить, — сказал я, чувствуя, что терпение мое вот-вот лопнет, — однако мы немного спешим, поэтому если бы вы смогли подсказать нам, как найти мистера Мюррея, то…

— Мистер Мюррей перед вами, — без тени иронии ответил молодой человек.

Мы с Сарой быстро переглянулись, после чего я, видимо, не очень вежливо хихикнул.

— Понимаю. Ну что ж. В таком случае, мистер Мюррей, не могли бы вы отыскать нам данные по одному из ваших работников?

Мюррей взглянул на меня из-под своего козырька.

— Документы?

Я протянул ему свою репортерскую карточку, и он, держа ее в нескольких дюймах от лица, изучил ее, словно фальшивую ассигнацию.

— Хм-м… — выдохнул он в итоге. — Полагаю, тут все нормально. Но осторожность не повредит. Сюда любой может зайти и представиться репортером. — Он вернул мне карточку и повернулся к Саре. — Мисс Говард?

Ее лицо окаменело, пока она подыскивала ответ.

— Боюсь, у меня нет при себе документов, мистер Мюррей. Я состою в секретарской должности.

Мюррею это не очень пришлось по душе, но он кивнул и вновь посмотрел на меня:

— Я вас слушаю.

— Человека, которого мы разыскиваем, зовут Джон Бичем, — сказал я, внимательно наблюдая за реакцией Мюррея, которой не последовало. — В нем больше шести футов роста, он лысоват и у него легкий тик.

— Легкий? — неожиданно переспросил Мюррей. — Ну если это называется «легкий тик», страшно представить, что из себя может представлять «тяжелый».

При этих словах меня вновь охватило то же чувство, что и в амбаре Адама Дьюри: жгучее возбуждение от того, что мы идем по следу, и след этот еще не остыл. Я украдкой взглянул на Сару и понял, что с ней такое впервые, и ей держать себя в руках так же сложно.

— То есть вы знакомы с Бичемом? — Голос мой слегка дрогнул. Мюррей кивнул:

— Скорее был с ним знаком.

Холодное разочарование на миг остудило мой пыл.

— Так он у вас больше не работает?

— Работал, — ответил Мюррей. — Но я его уволил. Минувшим декабрем.

У меня снова затеплилась надежда.

— Ага. А сколько времени он здесь проработал?

— Он что-то натворил? — поинтересовался Мюррей.

— Нет-нет, — замахал я руками, лихорадочно соображая, что в порыве энтузиазма я совсем забыл сочинить правдоподобную легенду, объяснявшую наш интерес к этому человеку. — Я… э-э… это касается его брата. Есть… э-э… вероятность, что он вовлечен в… своего рода земельный скандал. И мне пришло в голову, что мистер Бичем поможет нам его отыскать или, по крайней мере, сделает заявление для прессы.