Алиенист

Вывод Маркуса подкреплялся еще несколькими важными факторами. Во-первых, не представлялось возможным вывести связь между системой водоснабжения и островом Бедло, Статуей Свободы, равно как и прочими местами убийств. Вдобавок само предназначение системы, одной из первоначальных функций коей было способствовать омовению, могло метафорически ассоциироваться у Бичема с личностью Иоанна Крестителя. Добавим сюда то, что убийца явно дразнил и одновременно умолял нас, умышленно оставляя нам карту, — и мы с большой долей уверенности могли сказать, что она концептуально как-то связана со следующим убийством. Все это Люциус немедленно записал на доске.

— Первоклассно, — громогласно объявил Теодор, когда детектив закончил писать. — Просто превосходно! Вот это мне нравится — научный подход!

Никто из нас не решился сообщить ему, что в этой части нашего подхода куда меньше научности, чем кажется на первый взгляд. Вместо этого мы собрали все, что у нас было по общественным работам и зданиям Манхэттена, и погрузились в изучение системы городского водоснабжения.

Каждое убийство, совершенное Бичемом в 1896 году, происходило на речном берегу, из чего мы уже заключили, что для его кровавого ритуала важное эмоциональное значение играет соседство большого объема воды. Таким образом, в первую очередь нам предстояло сосредоточиться на тех участках системы водоснабжения, которые располагались недалеко от береговой линии. Выбор оказался невелик — более того, фактически у нас оставался только один вариант: акведук и башня Хай-Бридж, чьи трубы десяти футов в поперечнике доставляли чистую воду из штата Нью-Йорк на Манхэттен через Ист-Ривер с 1840-х годов. Правда, если Бичем действительно выбрал Хай-Бридж, то это станет первым убийством, совершенным севернее Хьюстон-стрит. Однако тот простой факт, что раньше он орудовал только в Нижнем Манхэттене, еще не говорил, что он не знаком с северной частью острова. К тому же всегда оставалась возможность, что Бичем на деле планирует посетить менее импозантную точку на своей карте, скажем, какую-нибудь насосную станцию, и надеется, что мы клюнем на очевидный вариант с Хай-Бридж.

— Но что насчет этой истории мальчика? — спросил Теодор, крайне расстроенный тем, что не может принимать более активного участия в обсуждении. — Этот «замок над городом» и так далее? Это совпадает с вашей гипотезой?

Сара указала, что, хотя с одной стороны это как нельзя лучше подтверждает нашу догадку (башня Хай-Бридж была возведена для уравновешения давления в водных резервуарах Манхэттена и действительно походила на высокую замковую башню), это вовсе не означает, что Бичем намерен унести жертву именно туда. Перед нами — крайне извращенный и изобретательный ум, объяснила Сара, обладатель которого прекрасно осведомлен о наших действиях и наверняка получил бы редкое удовольствие, пустив нас по ложному следу. Однако вряд ли Бичем осознает, что нам известно о его потребности находиться рядом с водой, — в конце концов, он сам может не отдавать себе в этом отчета, так что пока Хай-Бридж остается нашей первостепенной целью. Рузвельт с острым интересом выслушал объяснения Сары, кивая и потирая подбородок, а в конце оглушительно хлопнул в ладоши и провозгласил:

— Отлично, Сара! Не знаю, что бы сказали ваши родственники, присутствуй они при таком выступлении, но бог свидетель — я вами горжусь!

Его слова прозвучали настолько тепло и восхищенно, что Сара закрыла глаза на снисходительный тон и вернулась на место с довольной улыбкой.

Когда мы дошли до непосредственного распределения сил полиции в воскресную ночь, Теодор живо включился в процесс.

Ему хотелось лично отобрать людей для дежурства на башне Хай-Бридж, поскольку задание требовало недюжинной осторожности и терпения: любой намек на присутствие полиции — и Бичем исчезнет. Помимо наблюдения за мостом Хай-Бридж, Рузвельт намеревался подвергнуть тщательному осмотру все прочие мосты и паромные переправы, а кроме того, дополнительные наряды должны были регулярно патрулировать набережные как с восточной, так и с западной сторон. И наконец, группы детективов будут направлены во все дома терпимости, за которыми мы следили в ночь убийства Ломанна, хотя у нас были все основания считать, что Бичем похитит свою жертву где-то в другом месте.