Алиенист

— Джон, я никогда в жизни не слышал от тебя ничего умнее, — сказал он. — И к слову, о твоих вопросах касательно цели твоего пребывания здесь с нами. — Он повернулся к Теодору. — Рузвельт, я прошу назначить Мура моим ассистентом. Его знание преступной деятельности и мест, где она вершится, может оказаться просто бесценным.

— Ассистентом? — повторил я. Но мне никто не ответил. В глазах Теодора зажегся огонек, под кожей заходили желваки, и я понял, что он полностью согласен с Крайцлером.

— Я полагаю, вам бы хотелось принять участие в следствии, — сказал он. — Я это чувствую.

— Принять участие в следствии? — повторил я в замешательстве. — Рузвельт, куда девался ваш хваленый голландский ум? Алиенист? Психиатр? У вас и так уже ходят в заклятых врагах все старшие офицеры Управления, не говоря уже о половине членов Совета уполномоченных. Они уже делают ставки на ваше увольнение и сходятся на том, что это произойдет аккурат ко Дню независимости! Если хоть одно слово насчет того, что вы поручили дело кому-то вроде Крайцлера просочится наружу, это будет звучать так, словно вы наняли африканского шамана!

Ласло хмыкнул:

— Примерно так склонны величать меня большинство уважаемых горожан. Мур прав, Рузвельт. Необходимо будет действовать в обстановке строжайшей секретности.

Рузвельт кивнул.

— Я отдаю себе отчет в складывающейся ситуации, джентльмены, поверьте мне. Секретность будет обеспечена.

— И насчет, — продолжил Крайцлер, предпринимая еще один тонкий дипломатический ход, — условий…

— Если вы имеете в виду жалованье, — сказал Рузвельт, — то с этого момента вы будете получать его согласно ставке, официально предусмотренной для консультанта.

— Боюсь, когда я заговорил об условиях, жалованье меня интересовало меньше всего. Как и должность консультанта. Боже праведный, Рузвельт, ваши детективы неспособны сделать простейшего вывода из отсутствия глаз — три убийства за три месяца и самая важная улика приписывается крысам! Кто знает, сколько всего еще они упустили. Что же касается связи этих убийств с делами трехлетней давности — при условии, что такая связь существует, — нам, джентльмены, светит умереть от старости в своих постелях, пока они обнаружат ее самостоятельно, с «консультантом» или без. Нет, с вашими крысоловами мы ничего не добьемся. Я имел в виду лишь дополнительную помощь со стороны Управления…

Рузвельт, вечный прагматик, слушал внимательно.

— Продолжайте.

— Дайте мне двух-трех талантливых молодых детективов, которые имеют четкое представление о современных методах расследования, тех, кто не успел погрязнуть в старой системе ведения дел и никогда не ходил под Бёрнсом. — (Томас Бёрнс считался самым уважаемым из стариков — основатель и фактический глава Отдела расследований, скользкий тип, накопивший огромное состояние за срок своей службы; далеко не случайно он ушел в отставку до того, как Рузвельт появился в составе Совета уполномоченных). — Мы обоснуемся где-нибудь вне штаб-квартиры, хотя и неподалеку. Назначьте кого-нибудь связным — опять-таки из новеньких, лучше всего помоложе. И предоставьте нам доступ ко всей возможной информации, естественно — памятуя о секретности. — Ласло удовлетворенно сел, осознавая всю беспрецедентность подобных требований. — Дайте нам все это, и у нас, возможно, появится некий шанс.

Рузвельт покрепче вцепился в стол и тихонько покачался в кресле, не сводя глаз с Крайцлера.

— Мне это будет стоить работы, — сказал он, не выказав, как могло бы показаться, должной озабоченности, — в том случае, если что-нибудь обнаружится. Мне вот что интересно — осознаете ли вы, доктор, насколько пугает ваша работа самых разных людей, в том числе и тех, кто управляет этим городом? И политиков, и предпринимателей? Когда Мур говорил об африканском шамане, это ведь была совсем не шутка, понимаете?

— Уверяю вас, я вовсе не расценивал его фразу как оную. Но если вы искренне желаете, чтобы все это прекратилось, — с нажимом произнес Крайцлер, — вам придется согласиться на мои условия.

Все это время я наблюдал за беседой с изрядной долей восхищения и сейчас был уверен, что наступил тот момент, когда Рузвельт перестанет мечтать и вернется на грешную землю. Он же в который раз ударил себя кулаком в открытую ладонь и произнес:

— Разрази меня гром, доктор, мне кажется, я знаю такую парочку детективов, которые наверняка вас устроят! Но скажите мне, с чего вы думаете начать?

— Чтобы ответить на этот вопрос, — ответил Крайцлер, показывая в мою сторону, — мне следует поблагодарить мистера Мура. Это он когда-то подбросил мне идею.

— Я подбросил вам идею? — Эгоизм на мгновение затмил во мне страх перед тем, что нам предстояло осуществить.

Ласло подошел к окну, отодвинул жалюзи до конца и выглянул наружу.

— Вы должны помнить, Джон, как несколько лет назад ездили в Лондон — аккурат в разгар этой шумихи вокруг Джека-Потрошителя.