Алиса и Диана в темной Руси

– И? – старикашка не уловил ход человеческой мысли.

– Что и? Ты объяснил своей живности, что прежде чем ягодку сорвать, надо разрешения спрашивать и низко кланяться?

– Нет.

– Ну, вот. Объяснишь, тогда и требуй!

– Чего требовать?

– Чтобы кланялись, ласково просили у тебя ягодку и только потом срывали ее.

Нежить нервно зачесался:

– А я не хочу, чтоб мою ягоду обрывали! Хоть спрашивая, хоть не спрашивая. Не хочу и всё! Вон она висит какая красивая. А оборвут, на что я тогда любоваться буду? Сожрут все мои угодья, и сгинут все мои угодья. Кому я тогда нужен буду? Я же ягодный дух, хозяин ягодок и их служка. Послушай, послушай, глупая кошка, о чём они поют.

Ягодник нагнул голову Дианы прямо к матовым веточкам. И девочка услышала слабый писк голубики: «Жить хотим, жить хотим, солнце круглое хотим, мы лучи его едим!»

– Они живые! – расплылась младшенькая в глупой улыбке.

– Ай, – махнула рукой Алиса. – В этой темной Руси всё живое. Тут мораль вбивать бесполезно. У каждого своя правда и свои заскоки.

Диана задумалась:

– И в реальном мире всё то же самое: и заскоки, и правда, и ложь. Деда Ваня вроде бы и сам чокнутый, а слышала, что он про наше правительство говорит?

– Ты только смотри не ляпни кому-нибудь дедовские выводы. А то это, того, посадят.

– Куда посадят?

– Ай, малявка ты еще. Потом объясню. Популярно и на примерах.

– Как моя учительница?

– Ага.

– Хватит споров жарких, – устал их слушать сивка Бурка. – Поскакали к вашему Грибничу.

– Ура! – заверещали школьницы и полезли на жеребца.

Пернатый друг за ними. Ягоднич снова расплакался, он не ожидал, что так быстро останется опять один-одинешенек, и снова мимо его носа поползут века, наполняя лесную опушку тоской и печалью.

– Ты что, подумал, что мы тебя бросим? – возмутилась Алиса. – А ну быстро прыгай в седло!

Тимофей недовольно подвинулся, подумал немного и переместился скакуну на холку.

– Я сейчас! – обрадовался лесной дух и исчез.

Вскоре он появился с огромным лукошком всяких разных ягод и лихо запрыгнул на конский зад. Алиса ехидно хмыкнула:

– Я из твоего лукошка есть не буду, а то у меня еще где-нибудь на теле вырастут ягоды.

Ягодник обиделся, прижал корзинку к себе покрепче:

– А то мои ягодки вам жизнь не спасли?

– Спасли, – согласилась Диана, но сарказм выпер и из нее. – Поехали уж, пущай твои угодья облысеют! Зато зверьё насытится.

Ягодник хотел было слезть с коня, но Бурушка поскакал быстрее ветра, приговаривая:

– Судьба, она странная штука, не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Сиди уж дед-барадед, свезу тебя я на обед. А как нажрешься, глядишь и подобреешь!

Ягодник вспомнил развеселый обед у царя-самодура:

– К Ивану-царевичу потом полетим?

Скакун кивнул. Дух обрадовался и замер в предвкушении. Сестрички тоже:

– Всех друзей соберем?

– Всех.

Глава 17. Гулянка у царя-самодура

Скок-поскок, скок-поскок. Вот и грибные полянки. Скинул конь седоков прямо на грибы. Помяли, потоптали грибочки наши путешественники. Бурушка больше всех постарался!

– Ах вы гавнюки! – услышали они голос сверху.

Путники подняли головы и увидели Грибнича, раздувшегося до небес. Но вскоре он сжался и превратился в маленького матерящегося старикашку. Обликом чудак был похож на Ягодника, но черты лица были другие, такие же как и у реального отца Алисы и Дианы. А вместо ягод на его волосах, спине и в лукошке, торжественно восседали грибы.

– Извини нас, дедушка Грибнич! – поклонилась ему до земли Алиса и прыснула со смеху. – Это царь Иван тебя матюкаться научил?

– Нас он тоже матюкаться учит, но только ртом деда Вани, – прыснула Дианка.

Грибнич перестал бурчать, еще раз окинул скорбным взглядом затоптанные грибы, пшикнул на богатырскую лошадь, поздоровался троекратным поцелуем с Ягодником и внимательно рассмотрел девчонок.

– Подросли, – вздохнул он. – А как там ваш папашка поживает?

Дочки хором рассказали как он, Грибнич поживает на Сахалине. Ой, то есть их отец. А также мама Сказочница, бабушка Ягуся и дед самодур. Ну и о том, что в Заболотье живет настоящая Сказочница, мол, она ослепла, и им просто необходимо ее вылечить. Грибнич и Ягодник слушали, переживая за каждую мелочь в похождении малышек, за их родственников и, конечно же, за обитателей сказочного леса, особенно за всем нужную старушку Сказочницу.

– Пора! – устал клевать помятые сыроежки ворон.

Но не тут-то было! Затрещал валежник, еловые ветки задрожали, и на полянку вывалился мужичка в лаптях, рваных одеждах, с длинной бородой и серо-зелеными запутанными волосами, в которых торчали листья да ветки. Лицом сер, без бровей и ресниц, но с большими зелеными глазами, светящимися изумрудным блеском.

– Леший! – заверещали девицы и кинулись его обнимать, а если точнее, то раздирать на части или даже на куски.

– Привет, красавицы, – прохрипел лесной хозяин и сдался, в общем, сдулся и превратился в колючего ежика.