Алькатрас и Кости Нотариуса

— Она же Рыцарь Кристаллии, — сказала, отворачиваясь, Бастилия. — Такая у них работа.

Я замолчал, наблюдая, как мама Бастилии за пару секунд пробежала через весь Драгонавт, а затем блокировала удар ледяного луча, которым противник обстрелял нас сзади.

Каз покачал головой.

— Эти Кристины, — заметил он. — Вечно портят все удовольствие. — И осклабился во весь рот.

Я до сих пор не знаю, действительно ли Казом двигала жажда смерти, или ему просто нравится так себя вести. Так или иначе, у него явно не все дома. С другой стороны, он же Смедри. А это считай что синоним для «безумного, отчаянного психа».

Я глянул на Бастилию. Она наблюдала за движениям матери на крыше Драгонавта и, похоже, разрывалась между чувством стыда и желанием ринуться в бой.

«Вот каких умений от нее ожидают, — подумал я. — Вот почему ее лишили рыцарского титула — потому что посчитали, что она не дотягивает до их стандартов».

— Эм, у нас проблема! — вдруг сообщила Австралия. Она сидела в кресле, положив руку на светящуюся панель, но, открыв глаза, казалась совершенно вымотанной. Впереди летящий над нами истребитель снова заряжал свое стекло — и только что выпустил новую ракету.

— Держитесь! — крикнула Бастилия, хватаясь за кресло. Я последовал ее примеру, хотя ничем хорошим это не обернулось. Когда Австралия уклонилась от ракеты, меня снова швырнуло вбок. Наверху Драулин сумела заблокировать луч Морозильщика, но мы, казалось, едва успели увернуться.

Ракета взорвалась совсем рядом с телом Драконавта.

«Мы не можем продолжать в том же духе, — подумал я. — Австралия, похоже, едва держится, а мама Бастилии рано или поздно устанет.

У нас большие проблемы».

Я поднялся с пола, потирая руку и пытаясь сморгнуть послеобраз взорвавшейся ракеты. Когда мимо нас пронесся истребитель, я что-то почувствовал. Мой желудок будто скрутила подступившая тьма — та же, которую я ощутил на взлетно-посадочной полосе. Отчасти это напоминало ощущение, которое подсказывало мне, что поблизости есть Окулятор, который прямо сейчас использует свои Линзы. Только это чувство было другим. Будто оскверненным.

В том истребителе находилось существо из аэропорта. Сначала оно выбило из моей руки Линзы. Теперь воспользовалось истребителем, который мог стрелять по мне, не взрываясь. Оно каким-то образом понимало, как сочетать друг с другом технологии Свободных Королевств и Тихоземья.

А такая комбинация казалась весьма и весьма опасной.

— На борту корабля есть какое-нибудь оружие? — спросил я.

Бастилия подала плечами. — У меня есть кинжал.

— И все?

— У нас есть ты, кузен, — сказала Австралия. — Ты Окулятор и представитель основной ветви Смедри. Ты лучше любого обычного оружия.

«Ну здорово», — подумал я. Затем мельком глянул на мать Бастилии, которая в этот момент стояла на носу дракона:

— Как ей удается вот так стоять?

— Стекло Хватателя, — ответила Бастилия. — Оно прилипает к другим видам стекла, а на подошвах ее ботинок есть несколько таких пластин.

— А еще есть?

Бастилия помедлила, а затем — без лишних вопросов — бросилась в боковую часть кабины и начала перебирать стоявший на полу стеклянный сундук. Спустя несколько секунд, она вернулась, держа в руках пару ботинок.

— Эти ничем не хуже, — сказала она, вручая их мне. Для моих ног они явно были чересчур велики.

Австралия увернулась от очередной ракеты, и корабль снова качнуло. Я не знал, сколько их еще было в запасе у истребителя, но самолет, похоже, мог нести груз куда больше положенного. Когда Драгонавт тряхнуло, я оперся о стену, нацепил первый ботинок поверх кроссовок и туго затянул шнурок.

— Что ты делаешь? — удивилась Бастилия. — Ты ведь не собираешься лезть наверх, правда?

Я надел второй ботинок. Мое сердце застучало быстрее.

— И чего именно ты надеешься добиться, Алькатрас? — тихо спросила Бастилия. — Моя мать — полный Рыцарь Кристаллии. Чем ты вообще можешь ей помочь?

Я замешкался, а Бастилия слегка покраснела от того, насколько грубо прозвучали эта фраза, хоть ей и не было свойственно вот так отрекаться от своих слов. К тому же сейчас она была права.

О чем я только думал?

К нам подошел Каз.

— Дела плохи, Бастилия.

— О, неужели ты, наконец-то, заметил? — гаркнула она.

— Не будь такой раздражительной, — парировал он. — Я, может, и люблю как следует прокатиться, но внезапные остановки ненавижу точно так же, как и любой другой Смедри. Нам нужен план побега.

Бастилия на секунду задумалась.

— Скольких из нас ты сможешь вывести, используя свой Талант?

— Прямо здесь, в небе? — переспросил Каз. — Не имея укрытия? Сложно сказать, если честно. Вряд ли я смогу перенести сразу всех.

— Возьми Алькатраса, — сказала Бастилия. — И отправляйся немедленно.

У меня скрутило живот.

— Нет, — встав, заявил я. Мои подошвы тут же приклеились к стеклянному полу кабины. Но когда я попытался сделать шаг, нога освободилась. Стоило мне опустить ее снова, и ступня оказалась надежно прижатой к стеклу.

«Занятно», — подумал я, стараясь не сосредотачиваться на то, что собирался сделать.