Алькатрас и Кости Нотариуса

— Да. Зато у него было лицо, которое наполовину состояло из металлических винтов и пружин.

Она замерла, занеся бутылку на полпути ко рту.

— Ха! — воскликнул я. — Ты все-таки что-то знаешь.

— Металлическое лицо, — уточнила она. — На нем случайно не было маски?

Я покачал головой.

— Лицо само было сделано из металлических деталей. Я уже видел это существо — там, на аэродроме. Когда я попытался сбежать, то почувствовал… будто меня тянет назад. Было тяжело сдвинуться с места.

— Линзы Пустотворца, — отстраненно сказала Бастилия. — Противоположность Линз Буретворца, которые есть у тебя.

Я похлопал лежавшие у меня в кармане Линзы Буретворца. Я уже почти о них забыл. А раз моя последняя Линза Поджигателя была сломана, Линзы Буретворца оставались последним атакующим средством в моем Окуляторском арсенале. Кроме них у меня оставались только Линзы Окулятора, Линзы Курьера и — разумеется, Линзы Переводчика.

— Итак, кто имеет металлическое лицо, может управлять самолетом и умеет пользоваться Линзами? — спросил я. — Похоже на загадку.

— Не такая уж она и сложная, — сказала Бастилия, опускаясь на колени и понижая голос. — Слушай, не говори моей маме, что узнал это от меня, но у нас, похоже, серьезные неприятности.

— А когда было иначе?

— Сейчас все еще хуже, чем обычно, — сказала она. — Помнишь Окулятора, с которым ты сражался в библиотеке?

— Блэкберн? Еще бы.

— Так вот, — продолжила Бастилия, — он принадлежал к секте Библиотекарей, известной как Темные Окуляторы. Но есть и другие — четыре, кажется, — и они не очень-то ладят друг с другом. Каждая секта хочет стать во главе всей организации.

— А мой преследователь…?

— Он из секты Костей Нотариуса, — ответила она. — Она самая немногочисленная. Другие Библиотекари стараются избегать Костей Нотариуса, кроме тех случаев, когда нуждаются в их услугах, потому что у этой секты… странные привычки.

— Например?

— Например, вырывать собственные части тела, чтобы заменить их оживленными деталями.

С секунду я молча пялился на Бастилию. У нас, рыб, есть такая привычка. Ведь моргать мы не умеем.

— Делать что?

— Как я и сказала, — шепотом повторила Бастилия. — Они частично Оживленные. Извращенные полулюди, полумонстры.

От этой мысли я содрогнулся. В городской библиотеке нам довелось сражаться с парочкой Оживленных. Они были сделаны из пачек бумаги и оказались куда более грозными противниками, чем можно было предположить. Именно драка с ними стоила Бастилии ее меча.

Оживление — наделение неодушевленных предметов жизнью при помощи Окуляторства — искусство из области чистейшего зла. Для этого Окулятору приходится пожертвовать частью собственной человечности.

— Кости Нотариуса обычно работают по заказу, — добавила Бастилия. — А значит, его нанял другой Библиотекарь.

«Моя мать, — сразу же подумал я. — Это она его наняла». Я старался о ней не думать, ведь от таких мыслей меня начинало тошнить, а какая польза от тошноты, если даже нельзя отпроситься из школы?

— Он пользуется Линзами, — заметил я. — Выходит, он не только из Костей Нотариуса, но еще и Окулятор?

— Вряд ли, — возразила Бастилия.

— Но тогда как?

— Есть способ изготовить Линзу, которой сможет пользоваться кто угодно, — едва слышно прошептала она.

— Серьезно? — удивился я. — Тогда почему этих Линз так мало?

Бастилия посмотрела по сторонам.

— Потому что, идиот, — прошипела она, — нужно сначала принести в жертву Окулятора и выплавить Линзу с его кровью.

— О.

— Скорее всего, он пользовался кровекованой Линзой, — предположила Бастилия, — которая каким-то образом была сцеплена со стеклом его кабины — потому-то он и мог нас обстреливать. Это очень в духе Костей Нотариуса. Они любят смешивать способности Окуляторов с технологиями Тихоземья.

Этот разговор о кровекованых Линзах должен вам кое-что прояснить. Возможно, вы, наконец-то, поймете, как я в итоге оказался на алтаре, где меня вот-вот должны были принести в жертву. Бастилия забыла упомянуть, что сила убитого Окулятора напрямую влияла на мощь кровекованой Линзы. Чем сильнее Окулятор, тем феноменальнее Линза.

А мне, как вы уже, наверное, поняли, силы было не занимать.

Бастилия ушла, чтобы срубить еще несколько веток. Я сидел в тишине. Наверное, это происходило лишь у меня в голове, но мне показалось, будто я что-то почувствовал вдалеке. Ту же тьму, которую ощутил, когда попытался сбежать с аэродрома и когда сражался с истребителем.

«Глупость какая, — дрожа, убеждал я себя. — Мы преодолели сотни миль с помощью Таланта Каза. Даже если этот сектант из Костей Нотариуса выжил, ему потребуется не один день, чтобы сюда добраться».

Так мне казалось.

* * *

Немного погодя я уже лежал под шатром из папоротников, скинув черные кроссовки и подложив под голову свернутую куртку вместо подушки. Остальные уже задремали, и я постарался последовать их примеру. Но никак не мог перестать думать о том, что мне рассказала Бастилия.