Аллергия на ложь

Но что же ответить Антоше? Умный, а не понимает сам. Или все понимает и просто по давнишнему обыкновению жилы из нее тянет? А она не железная, нет. И нервы давно уже на взводе.

Хотя он тоже неспокоен. Вон желваки в ход пошли.

– Артем, нужно эту гадость с его шеи снять, – проговорила Влада. – Ножик у тебя есть перочинный? Или кусачки вместо брелока?

– Не сметь! – приказал Бобров, и Темка, принявшийся шарить у себя по карманам, замер. – Пусть все так остается. Пока объяснений не получим.

«Объяснений – о чем? – с внезапно накатившей злобой мысленно вопросила Евгения Петровна, взглянув на него с прищуром и сжав пальцы в кулак до боли в ладонях. – Почему твой маленький ублюдок в воротнике из удавки? Так первым же случаем воспользовалась, когда тебя, милый мой, снова дома не оказалось, спасибо ментам, увезли с ночевкой. Доводить нужно было ситуацию и срочно. Московские могли приехать с обыском и по-настоящему крольчатник осмотреть, если уж тачку твою обнюхали. И я довела бы! И яму бы вырыла – под ящиком пол земляной, я знаю, я проверяла. Глубокую вырыла бы, до самого ада. Если бы не эта дрянь из библиотеки! И не ее дрянной прихвостень».

Подойдя вплотную к Боброву, она глухо проговорила:

– Ты мой. И не имеешь права никого любить. И ни к кому привязываться. Я не позволю. Ты понял, Антошенька?

Все ошарашенно умолкли, лишь Ваня тихонько всхлипывал.

Влада очнулась первой. Повернувшись спиной к замершему истуканом Боброву и его домоправительнице, она крепче обняла мальчика за плечики и сказала:

– Пойдем, Ваня, к тебе в комнату. Полежишь немножко. Водички еще попьешь, заснешь, может. Ты ослабел с голодухи-то. А я тебя разбужу, когда принесу кефирчик, договорились? Я скоро.

– Погоди, Влада, – вступил в разговор Артем, также отвернувшись от хозяина с прислугой. – Может быть, ему капельницу нужно, а не кефирчик. Пацан трое суток ничего не ел. Давайте я все-таки позвоню в неотложку.

– Лучше Марианне позвони, а она с неотложкой разберется. По ее звонку медики быстрее приедут, – сказала Влада. – Вот, возьми мой мобильник, в контактах она майор полиции Путято.

Бобров без интонаций проговорил:

– Думаю, они уже в курсе и скоро будут. Мне айфон вернули в улучшенном виде, я полагаю. Правильно я говорю, товарищи?

Влада сообразила, к каким товарищам он обратился, повысив голос, но усомнилась, что данный поступок следует отнести к разряду фривольных острот.

Странный этот Бобров. Может, всерьез ждал подтверждения от «товарищей».

Ваня прекратил всхлипывать и внимательно посмотрел на Артема, как будто только сейчас его увидел и услышал.

– Влада, я давно собирался тебя предупредить. Не дружи с этим челом. Он врун.

– Если бы не он, туго бы нам с тобой пришлось, Ваня. А почему он врун?

– Спроси у него фамилию и узнаешь.

– При чем тут твоя фамилия? – спросила она Артема.

Он ответил легкомысленным тоном, пожав плечами:

– Понятия не имею. Глючит от голода, наверно. Ты бредишь, мальчик? Тогда пора в постельку. Влада, ты же собиралась его уложить. А я за кефиром сгоняю в магаз. Какой жирности лучше купить?

Она подозрительно на него посмотрела, однако следующая мысль вытеснила предыдущую, и Влада проговорила:

– Когда все закончится, напомни мне, пожалуйста, вернуть господину Боброву ту самую дарственную. Наверно, он ее обыскался.

На юриста она не взглянула.

– О’кей, – согласился Артем, – напомню.

– Откуда документ у вас? – сдвинул брови Бобров.

– Ваш сын его перехватил. У коллеги вашего. Надеялся, что похвалите, – с изрядной ехидцей ответила она.

– Антон, почему Влада все время называет меня твоим сыном? – звонко спросил Иван.

– Потому что, сынок… – голос подвел Боброва, он закашлялся.

С подвыванием, громко, пронзительно захохотала экономка, вцепившись скрюченными пальцами в свое мелированное каре.

Бобров повернул голову в ее сторону. Сказал тихо:

– А ведь Надю ты тоже пыталась оговорить. Как тогда Ольгу.

– Будьте вы прокляты! – выплюнула Евгения Петровна злобно. – Будьте вы все трижды прокляты!

В створку ворот забухали удары. Снаружи послышался голос:

– Отворяйте, господа! Товарищи приехали.

«Водевиль», – подумала Влада.

Майор полиции Марьяна Путято с легким сердцем подходила нынче к дверям служебной проходной.

Выспалась – это раз. А выспалась она по такому поводу, что отпросилась у начальства на сегодняшнее утро и до обеда, чтобы встретить младшую сестру из роддома. Во временной регламент уложиться не удалось, Марьяна задержалась дольше, однако в рамках допустимого.

Племянница у нее теперь – это два. Маленький розовый человечек с кнопочным носиком, спящий и сопящий. Воздушные шары, цветы, поцелуи – встреча получилась веселой, пышной и многолюдной. Счастливая Вика, счастливый Викин Валька, а также полный набор дедушек и бабушек, плюс Викина подруга Светка с мужем Германом.

Было радостно за сестренку и щемяще-грустно за себя.

Неожиданное чувство. О чем никогда Марьяна не грустила, так это о супружеских узах и сопутствующих им чадах. Не мечтала и не помышляла.

Видно, померещилось.