- Но всему есть мера. Я так боюсь за тебя.

- А ты не бойся, мамочка!… Ой, как есть хочется!

Мама хотела подогреть ужин, но Аня воспротивилась:

- Не надо, мамочка! Я так, - и принялась уписывать холодную котлету с вермишелью. - Ой, как вку-у-у-сно!

Мама задумчиво смотрела на нее. Как изменилась дочка за эти полгода! Раньше никакого аппетита не было. Чуть поковыряет вилкой и говорит: наелась. А теперь съедает все, что оставит ей, уходя на работу. И щеки у дочки порозовели, и спать стала лучше, не вскакивает по ночам, не плачет. Это маму радовало. Но беспокоило другое: теперь Аня почти не бывала дома. Уроки сделает - и в дверь. А возвращается такая возбужденная и все говорит, говорит.

Мама боялась, не научат ли Аню ее новые друзья чему плохому. Аниных подружек она знает. Алена хорошая девочка, только очень уж самостоятельная. Тамара тоже неплохая. Но ведь с ними еще и мальчишки. А от них всего ожидать можно.

- С кем ты гуляла? - спросила мама.

- С Аленой, Тамарой… Ивасом… и Алексом, - не переставая жевать, ответила Аня.

- Постой. Алекс - это ведь тот мальчик, который тебя обижал?!

- Ой, мама, это когда было! Он знаешь какой умный!

- А другой, как его… Ивасечко. Ведь это, кажется, он в школе взрыв устроил?

- Ну да, мама! Он знаешь какой выдумщик! - Лицо Ани вдруг изменилось. - У него, бедненького, тоже папы нет…

Вскоре после ужина Аня начала зевать и заснула, едва успев раздеться. Мама присела на стуле около кровати, рассматривала такое родное и знакомое, но чем-то уже и новое лицо дочки. Как она спокойно дышит. И когда успела так загореть? На руках царапины со следами йода. Откуда?… А вот это совсем неожиданно: между светлыми шелковистыми бровями пролегла поперечная упрямая складка. Пока тоненькая, похожая на паутинку. Но упрямая! Ее не разгладил даже сон…

АЛМАЗ - ДРАГОЦЕННЫЙ КАМЕНЬ

Цветы заполняли все пространство у доски. Под ними скрылся учительский стол. Они лежали на подоконнике, на передних партах, стояли в банках с водой, в кувшине, даже в эмалированном ведре. Из-за цветов виднелась только голова Зинаиды Ивановны. Последнее собрание года подходило к концу. Девочки еще кое-как крепились, а у мальчишек сидеть спокойно уже не хватало терпения. Они переговаривались громким шепотом, вскакивали, пересаживались с парты на парту и готовы были по первому сигналу сорваться с места.

- Желаю вам хорошо отдохнуть. Набраться сил. До свидания в новом учебном году! - наконец сказала учительница.

Все закричали: «Спасибо!» - и вскочили на ноги.

Второклассники, нет, yжe третьеклассники с грохотом скатились по лестнице. Прощаясь, закружились у выхода веселым громкоголосым хороводом и стали растекаться во все стороны. По Барочной шли уже впятером: Алена с Ивасом, Тамара, Алекс, и Аня.

- Ух, как надоели! - вскрикнул Ивас, сбрасывая сандалии. Нацепил на палку и, размахивая ими, загорланил на всю улицу: - Канни-ку-лы! Ка-ни-ку-лы!

Ребята засмеялись и подхватили победный клич Иваса.

***

С большим куском стекла под мышкой последним в штаб, как теперь стали называть Тамарин сарай, вошел улыбающийся Ивас.

- Вот. Достал. Сейчас отрежем. Алекс, давай стеклорез.

- А у меня его… Я посмотрел, а его нет. Наверно, папа…

- А чем же резать? - возмутился Ивас. - Пальцем?

- Можно еще алмазом, - виновато опустив глаза, посоветовал Алекс. - У нас, когда стекло вставляли, так дядька р-р-раз!…

- Алмаз?! - удивился Ивас. - Ну давай алмаз!

- Так не мой он. Я говорю: у стекольщика был.

- А чего ж ты болтаешь?!

- У меня есть алмаз, - вдруг сказала Тамара.

- Ну-у?! - обрадовался Ивас. - Так тащи сюда!

- Только он не мой, а мамин, - смутилась Тамара. - На кольце золотом. Называется бриллиант.

- Томочка, покажи! Хоть одним глазком! - попросила Аня…

В маленькой коробочке на черном бархате лежало кольцо с граненым прозрачным камушком. Тамара повернула его, и во все, стороны брызнули лучи: голубые, зеленые, синие, красные!

- Красота-то какая! - вскрикнула Алена.

- Вот бы маме такой подарить! - вздохнула Аня.

Ивас тоже не мог оторвать глаз от сверкающего камня. Везет же людям! Будь у него такой, он бы не прятал его в коробку. Приделали бы маме к резцу, и пошла бы она точить. Только б детали и «отскакивали! Блестящие, как зеркало. Такие, что и шлифовать не надо.

- Томка, а можно я попробую? Раз только, - попросил Ивас.

- Что ты! А если испортится? - испугалась Тамара.

- Алмаз испортится?! - хмыкнул Алекс. - Да он любую сталь режет! А то, подумаешь, стекло… Если поддельный, тогда - конечно.

- Мамин бриллиант поддельный?! - Тамара от возмущения побледнела и решительно протянула кольцо Ивасу: - Пробуй!

Ивас приложил к стеклу линейку и провел алмазом. Послышался тихий треск, вернее, шелест: ш-ш-ш-ш! Ивас чуть нажал на стекло, и треугольный обрезок остался у него в руке.

- Вот это алмазик! - восхитился Ивас, и не успела Тамара ахнуть, как - ш-ш-ш-ш! - и второй лишний кусок стекла отвалился.

- Поддельный?! - торжествуя победу, сказала Тамара Алексу.