Алмазы перуанца

– Ах, Бенно! Наконец-то я вас убедил! – воскликнул сеньор Рамиро. – Пора кончать со всем этим; вы так плохо выглядите, точно больны, и едва держитесь на ногах, точно вы не имели приличной постели и порядочного обеда!

– Постелью мне служила лужа под проливным дождем, а на обед дали кусок заплесневевшего сала и месиво из муки и воды! Я не дотронулся ни до чего!

Сеньор Рамиро усмехнулся:

– Потом вы расскажете мне обо всем, а теперь пойдемте, нынче вечером здесь небезопасно!

– Почему?

– Потом, потом! Теперь же нам надо поскорее укрыться в надежном месте, Бенно!

– Укрыться, от кого? От преследований Нидербергера?

Рамиро рассмеялся:

– О боже! Если бы нам угрожал только этот старикашка с козлиной бородкой и желчным лицом, нам не стоило бы тревожиться! Я боюсь каноэйросов. Вы, вероятно, еще не слыхали о них, Бенно?

– Не слыхал! Что это за люди?

– Это негры, рабы, конечно! У себя на родине их предки были идолопоклонниками и приносили своим божествам человеческие жертвы. И некоторые из этих обычаев сохранились среди негров даже до настоящего времени, в том числе и обычай ударяться друг с другом лбами и затем бегать как ошалелые по городу с кинжалами и убивать тех, кто им подвернется под руку. Это делается взамен прежних человеческих жертвоприношений.

– Да ведь это ужасно! И сегодня опять такой день, когда они предаются этим безобразиям? Как же это допускает полиция?

– Полиция? О, здешние трусливые делегадо (полицейские) прячутся, когда завидят каноэйросов!

Внезапно раздался громкий радостный лай. С веранды ярко освещенного дома, уставленной маленькими столиками, вокруг которых перед стаканами вина сидели молодые люди с перьями на сомбреро и кинжалами за поясами, сорвалась крупная борзая и кинулась прямо к Бенно. Это был Плутон, за ним следом поднялись навстречу приближающимся Педро и Мигель.

– Здесь мы квартируем! – сказал Рамиро, указывая на ярко освещенную веранду. – Теперь позвольте вас познакомить с нашими будущими спутниками, – продолжал он, поднимаясь вслед за Бенно по ступеням веранды. – Все эти господа – перуанцы, следовательно, мои земляки, и все они жаждут вернуться на родину, чтобы встать в ряды ее борцов, как и подобает всем доблестным сынам отечества в трудную минуту, когда оно ведет войну с Испанией. Все мы направляемся отсюда напрямик, через дебри и пустыни, с несколькими хорошо осведомленными туземцами, и можно сказать с уверенностью, что скорее достигнем таким образом своей цели, чем если бы мы стали неделями выжидать судна, отходящего в Лиму, чтобы совершить затем длительное и трудное плавание вокруг мыса Горн.

Бенно поклонился с приветливой улыбкой всем присутствующим, из коих многие тотчас же обступили его, приветствуя его дружескими рукопожатиями.

– Для меня, сеньор Рамиро, сделайте исключение! – сказал красивый статный мужчина средних лет, выделяясь из толпы. – Я – не перуанец и отнюдь не намерен сражаться с испанцами. Моя цель – собирать насекомых, цветы и растения, птичьи яйца и многое другое, чем может наградить в этих краях Господь Бог странствующего натуралиста. Зовут меня доктор Шомбург, а это – мой неизменный друг и неразлучный товарищ, Эрнест Халлинг. Мы немецкие путешественники, а так как и вы – наш соотечественник, то по этому случаю нам не грех выпить за нашу встречу и за ваше здоровье!..

Сконфуженный и растроганный теплым дружеским приемом, Бенно с легким сердцем принял из рук своих новых знакомцев стакан вина, чокнулся с ними и вскоре почувствовал себя совершенно своим человеком среди всех этих людей. Их было не менее восьмидесяти человек, и, по словам сеньора Рамиро, некоторые из них были люди состоятельные, в том числе и оба естествоиспытателя. Счастливая случайность привела сеньора Рамиро в эту гостиницу, где снаряжалась вся эта многочисленная экспедиция. Десять индейцев были наняты компанией в качестве проводников.

– Индейцы! Где они? – воскликнул мгновенно заинтересованный Бенно.

– О, не воображайте, пожалуйста, что эти краснокожие вроде куперовских североамериканских героев, какие-нибудь Орлиное Крыло или Железный Клюв! Нет, здесь они, как правило, самые жалкие, заурядные нищие!

В это время на противоположной стороне улицы собралась все увеличивающаяся толпа негров.

– Кто это? Каноэйросы? – спросил Бенно.

– Они самые! Слышите музыку? Это, верно, приближается основная процессия: здешнее духовенство решило устроить нечто вроде крестного хода для избавления города от желтой лихорадки, и негры тоже решили по-своему принять участие в этих молитвенных торжествах.

– Видите, вон и уличные мальчишки бегут впереди; это – неизбежные предвестники любого события, а вот и карнавальные ракеты, без которых здесь не обходится ни одно торжество или карнавал.

– Меня интересуют главным образом каноэйросы, – сказал Бенно, – вот некоторые из них ухватились за руки, а там уже двое трутся лбами друг о друга. Ну вот, сейчас начнется борьба!