Алое восстание

С лица сдергивают мех. Мы стоим в небольшой роще. За деревьями ничего не разглядеть, но дятлы где-то позади стараются вовсю. Оборачиваюсь и тут же получаю увесистый подзатыльник от смуглого жилистого парня со слипшейся в сосульки бронзовой шевелюрой, окрашенной алым ягодным соком. Высокие, резко очерченные скулы и глубоко посаженные змеиные глазки довершают угрожающий облик.

— Значит, ты и есть тот самый Жнец? — криво усмехается Тактус, взвешивая в руке мой тесак. — Уж больно хорошенький для такой репутации.

— Похоже, я ему понравился, — киваю с улыбкой Тамаре.

— Тактус, уйди! Спасибо, ты больше не нужен, — устало произносит стройная коротко стриженная девушка с ястребиным профилем. По бокам ее стоят трое здоровенных парней. Судя по их взглядам, смуглого шутника здесь не любит никто.

— Зачем тебе этот Гоблин, Жнец? — хихикает Тактус, кивая на Севро. — Для чистки сапог, а может, ловли блох? — Он с ухмылкой глядит на парней. — Или еще для чего?

— Тактус, уйди! — рычит Тамара.

— Слушаю и повинуюсь, мамаша, — отвешивает он издевательский поклон. — Пойду поиграю с другими детками. — Подмигнув мне с видом заговорщика, бросает мой тесак на землю.

— Прошу прощения, — вздыхает Тамара, — он не слишком учтив.

— Все нормально.

— Я Тамара из… ой, чуть не назвалась полностью, — смеется она, — из братства Дианы.

— А они? — киваю на парней.

— Моя охрана. А ты, стало быть, Жнец. Что ж, наслышаны… особенно от Минервы, там тебя хорошо знают. — Она замечает ухмылку Севро. — А это кто?

— Тоже охрана. Моя.

— Хм… низкорослая какая-то.

Севро мигом вскипает:

— А ты…

— Волки тоже ростом не отличаются, — вмешиваюсь я.

— Мы здесь больше опасаемся шакалов, — кривится Тамара.

Жаль, что Кассий не слышит и не видит выражения ее лица, сразу понял бы, что тревога моя уместна. Пытаюсь выяснить подробности, но развивать эту тему предводительница братства Дианы не собирается и предпочитает сама задавать вопросы.

— Скажи мне кто-нибудь, — усмехается она, — что Жнец из братства Мясников заявится в мою долину для переговоров, я сочла бы это розыгрышем скучающих кураторов. Чего ты, собственно, хочешь?

— Спихнуть со своей шеи Минерву.

— Чтобы легче было потом явиться сюда и заняться нами? — рычит охранник.

Примирительно улыбаясь, вываливаю чистую правду:

— Ага, спихнуть Минерву, чтобы потом сразиться с вами.

«А еще победить во всей этой идиотской игре и разрушить на хрен вашу проклятую цивилизацию!» — добавляю про себя.

Смеху предводительницы вторит вся компания.

— По крайней мере, честно… — кивает Тамара, — хоть и не слишком умно. Марс в своем репертуаре. Наш куратор говорит, что вы не побеждали уже много лет, и знаешь почему? Мясники как лесной пожар, они пожирают все, до чего могут дотянуться, рушат братство за братством, не в силах сдержаться, а потом выгорают и остаются голодать на развалинах. Зима в осаде охлаждает ваш неудержимый пыл, а превосходящие технологии добивают. Так скажи, Жнец, с какой стати мне дружить с лесным огнем? Не лучше ли пересидеть в безопасности, пока вы не сожрете всех остальных?

Тут-то я и забрасываю наживку:

— Огонь может быть полезным.

— Вот как?

— Может, мы и выгорим у вас на глазах, но где при этом окажетесь вы? В рабстве у других или в надежной крепости с обильными запасами, и притом удвоив свою армию, которая потом приберет головешки?

— Объясни, не понимаю.

— Даю торжественное обещание, что мы пальцем не тронем ваше братство, пока действует наше соглашение. Если вы поможете мне разгромить Минерву, я помогу вам взять крепость Цереры.

— Хм… крепость Цереры? — Тамара переглядывается с парнями.

— Жадничать не советую, — предупреждаю я. — Пойдешь на Цереру в одиночку, Марс и Минерва ударят в спину.

— Ну, это понятно… — отмахивается она. — Церера что, близко?

— Близко, совсем рядом. А еще у них есть хлеб… — Окидываю критическим взглядом шкурки на поясах. — Очень неплохая добавка к дичи.

Предводительница Дианы в задумчивости переминается с ноги на ногу, но уже ясно, что победа за мной. Вкусная еда — отличный козырь, это надо запомнить.

— Значит, говоришь, удвоить армию?

31

Падение Мустанга

Я в походном облачении, весь в черном. Волосы, перевязанные шнурком из козьих жил, развеваются на ветру. Стальные наручи добыты в бою, легкая черненая кираса выдержит любой клинок, за исключением ионного или молекулярной бритвы. Сапоги испачканы грязью, на лице боевая раскраска из алых и черных полос. За спиной тесак, боевые ножи за поясом и за голенищами. На боку Квитуса красуются знаки со скрещенными костями и волчьими головами, нарисованные Лией, — девять одних и десять других. Кости — выведенный из строя противник, которого унесли санитары, волчья голова — плененный.

Бок о бок со мной едет Кассий. Его отполированные трофейные доспехи и меч сияют, золотые кудри обрамляют гордый королевский профиль. Трудно поверить, что кто-то когда-то мочился на него, встав в кружок.

— Я как молния, — рассуждает он с улыбкой, — а ты, мой мрачный приятель, олицетворяешь гром.