Алов и Наумов

Мы живем в такое время, когда творчество зависит от бездушных бумажек, называемых деньгами. Я всеми мыслимыми способами помогаю Володе найти деньги на картину, но, боюсь, тут мы оба бессильны. Мы стучимся в разные двери, звоним в высокие кабинеты, пишем письма… в ответ тишина. И все же я не теряю надежды, что однажды мне приснится вещий сон: неизвестный господин, тот самый, что однажды на аукционе купил Володиного «Пилата», «соткется из воздуха», и каким-то таинственным образом ярко вспыхнут юпитеры, придут в движение десятки талантливых людей, начнется сладостная круговерть под названием кино.

Пусть он сделает это для Володи.

^{С сыном Кириллом на открытии XXXVI МКФ в Москве 2014 год}

^{Редкие выходные на даче Владимир Наумович, Кирилл, зять — актер, продюсер Александр Фарбер, Наталья Наумова, Наталья Белохвостикова. Фото: Елена Сухова Издательство «7 Дней».}

Мой отец Владимир Наумов

(Наталья Наумова)

Художник

^{Володя Наумов. 1941 год}

Папа родился в Ленинграде 6 декабря 1927 года. Вскоре после его рождения семья переехала в Москву. Здесь мой маленький папа в буквальном смысле отправился пешком под стол и нарисовал там, на стене, свою первую картину. Огрызком чернильного карандаша он изобразил нечто: на тонкие птичьи ножки водрузил туловище свиньи, которое увенчал головой черепахи. Нечто проживало под столом, мальчик его навещал. Но однажды мама мальчика затеяла уборку, отодвинула стол и обнаружила творение сына.

— Боже мой! Что за Монстр! — воскликнула мама и, схватив тряпку и нож, попыталась вернуть стене надлежащий вид. Монстр был уничтожен, осталось бесформенное пятно и ревущий ребенок. Едва узнав, что его детище, его друг называется Монстр, мальчик потерял его навеки.

^{Владимир Наумов репетирует с дочерью. Первая роль Наташи Наумовой в кино. «Тегеран-43», 1980 год}

Эту грустную историю из своего детства папа рассказал мне в моем детстве. Я спросила его:

— Ты давно рисуешь?

Он ответил:

— Всегда, сколько себя помню.

И сколько я помню папу, он рисует. Дома, в студийном кабинете, на съемках, на приеме, в самолете. Главное, чтобы под рукой была бумага, салфетка или хотя бы газета. Иногда (как правило) это случается дома, процесс его захватывает настолько, что он ничего не видит и не слышит. Но если рука потянулась к перу, а перо к бумаге в общественном месте, например на многолюдном приеме, то папа совершенно спокойно совмещает рисование и общение, приветствует старых знакомых, заводит новых, рассказывает свои потрясающие истории про жизнь в кино.

^{Владимир Наумов. 1945 год}

Что же касается Монстра, то он жив. Его неповторимые черты совершенствуются, но не исчезают, их можно разглядеть в многочисленных его потомках, которые выходят из-под папиного пера. Много раз я смотрела, как рука отца скользит по бумаге, но никогда не могла угадать, куда ее поведет неведомая сила.

Рисование для отца давно уже не хобби и не смена деятельности для релаксации или отдыха. Владимир Наумович Наумов — почетный член Российской академии художеств, у него много поклонников, которых, как и меня, завораживает фантастический реализм папиных рисунков. В последние годы среди коллекционеров стало престижно иметь его работы, особенно из булгаковского цикла. Папина графика и живопись вместе с работами А. Миллера, Т. Гуэрры, В. Васильева выставлялась в Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. Он участвовал в передвижной выставке рисующих кинематографистов «От Эйзенштейна до Тарковского» (Вена, Мюнхен).

^{Владимир Наумов. 1965 год}

Откуда что берется

Папа — кинематографический ребенок. Его отец — Наум Соломонович Наумов-Страж (1898–1957) был кинооператором, снимал немые фильмы с 1924 года, работал с такими режиссерами, как Борис Барнет, Ефим Дзиган («Мы из Кронштадта») и другими.

Читаю скупую информацию в Кинословаре: «Операт. иск-во Н.-С. отличалось тонким вкусом, выразительностью пейзажных съемок, точным и лаконичным рисунком». Это особое зрение, которым природа награждает художников, передается в нашей семье по мужской линии. Рисовал дед моего отца, мой прадед. Давно, в позапрошлом веке, он работал у пана краснодеревщиком, особенных успехов достиг в скульптуре, дружил с Марком Шагалом. Когда хозяин увидел его работы, то, потрясенный талантом простого парня, отправил его учиться в Париж к Бурделю — лучшему ученику О. Родена.