Алый снег охотника Лю

– … ну, ничего, – продолжала та. – Мы с тобой еще разберемся, неизвестный науке феномен! Разберемся!

Ангэе открыл пасть и угрожающе зашипел на медведицу.

– Я все слышу! – Строго сказала Хана, погрозив пальцем. – Радуйся, что сейчас на тебя просто нет времени! Но я до тебя еще доберусь, моя сладенькая!

Кот ошарашенно распахнул глаза и упал на пятую точку.

– Ох, уж эти влюбленные дурочки! – Ворчала Хана. – Ложись, сердцеедик ты мой! Ложись! Устраивайся поудобнее, пристегни ремни, наша авиакомпания желает тебе приятного полета… Пользуйтесь услугами нашей авиакомпании «Хана и Ко»… ку-ку-ку!

Я, нервно усмехнувшись, лег и закрыл глаза.

– Кхм-кхм! – Девушка прокашлялась. – Фан-Фан?

– М?

– Ты ничего не забыл?

– М?

– И нечего мне тут «мыкать»! Сигнальный слой убирай! Мастер-менталист, блин!

Сонливость стала наваливаться сходящей с гор лавиной, как только я с некоторым трудом убрал «сигнальный слой». Уже проваливаясь в сон, я вспомнил, что есть еще одна сторона, осведомленная об особенностях Шихонг – лисы хулицзин в лице «пентахвостки» Хам Майки. Соответственно, и любитель косичек на хвосте, «гептахвост» настоятель храма Хам Хенг, в курсе. В очередной раз лениво посетовав, что хорошие мысли приходят в такие сладкие и совершенно неподходящие моменты, как полусон, я и заснул.

Ночь прошла тихо и спокойно. Во всяком случае, у меня. Как там сестры с Вейжем – понятия не имею – наверняка, кувыркались до утра. «Дело-то молодое, кхе-кхе-кхе…». И сейчас, ранним утром, должны крепко спать без задних лап. Хотя вот насчет Вейжа – не уверен – здоровья-то и регенерации у нормального попаданца (а не такой «лайт-версии», как я) хватит на десятерых. Попаданцы, они ж специально под гаремы должны быть «заточены» – ну, там выносливость, знание наизусть всяких «Камасутр» и «Веток персиков»… все дела.

Шу Шан? Точно не знаю, но могу предположить, что девушка проплакала до полуночи, прислушиваясь к разным любопытным звукам из-за одной стенки и тщетно пытаясь что-либо услышать из-за другой. По идее, должна отлично выспаться – насколько знаю, юные девы после литра пролитых слез спят, как младенцы!

Хана дрыхла без задних ног. Еще и, пардон, похрапывала… уютно так похрапывала, справедливости ради. Даже не пошевелилась, когда я вставал с кровати. Ну, я и в ином случае потревожить ее не мог, так как юный нейрохирург, умаявшись с операцией на моем черепе, по своему обыкновению завернулась в кокон из ТРЕХ одеял и разместила получившуюся берлогу на дальней от меня стороне кровати.

Ангэе, разумеется, и след простыл… и следов его пребывания тоже заметно не было – я специально внимательно осмотрел тапочки Ханы. И даже понюхал их. Мало ли… На месте мстительного обиженного кота – обязательно уделал бы.

Натянул штаны, набросил на голые плечи жилетку, натянул свою шапочку. И почапал сперва по холодному деревянному настилу спальни, потом гостиной, а потом – по холодному камню коридора. Одновременно прислушиваясь к своим ощущениям. Особенно, от головы. Нет, ничего такого – ничего нового. Не болит, не чешется, не ноет. Даже какая-то подозрительная легкость мыслей, несмотря на то, что никаких ментальных техник я не применял! Но это, возможно, от того, что выспался, и с Ханой ночью у нас ничего не было. И, кажется, что…

– Ангэе, скотина! – Процедил я сквозь зубы, пройдя по инерции пару лишних шагов по каменному полу коридора. – Я тебя кастрирую, когда увижу в следующий раз, сволочь ты полосатая!

Срочно на улицу! Срочно! Там снег и сугробы, в которых можно очистить изгваздавшуюся в кошачьих экскрементах ступню. И я попрыгал на одной ноге к выходу.

Коты – очень мстительные и злопамятные создания! Но – засранец! Какой же засранец, а! Подловил таки, мерзавец, этого расслабившегося Лю Фана!

На площадке было гораздо многолюднее прошлого раза. Ну, так и я проспал ощутимо. То ли Хана поспособствовала, то ли сам по себе мой организм решил выпендриться. Поскольку одеты люди были в одно исподнее, то определить их социальную принадлежность не представлялось возможным. На первый взгляд. Но если учитывать поголовную дороговизну шелковых брючек и рубашек, остатки (даже после сна) изысканных женских причесок – то можно было с уверенностью утверждать, что в данный момент на площадке присутствовали совсем не простые люди.

Минут пять в ближайшем сугробе яростно избавлялся от «кошачьей мсти», понаделав в ровненьком конусе сугроба массу дырок различной степени коричневости, и только после этого с поклоном присоединился к людям, занятым выполнением Канона.

Через две минуты рядом со мной выросла Ма У… с незнакомой мне шестеркой похожих друг на друга парней и девушек. Молча кивнули друг другу и продолжили Канон вместе.