Амаль и синяя роза

Мои уроки кончились, оставалось только дождаться, когда они завершатся у сестры, тогда мы сможем отправиться в «музыкалку». Сидя на нагретом солнцем крыльце школы, я представляла, как Наташа войдёт в зал, где уже будет Никита, который улыбнётся и посмотрит на неё влюблёнными глазами. Я задыхалась только от мысли о том, что когда-нибудь в будущем моя сестра и Никита будут ходить друг с другом за ручку, гулять в парке, целоваться. В те минуты, ожидая сестру за дверью школы, я поняла, что её мечта – и моя мечта тоже. Я действительно ничего не хотела так сильно, как того, чтобы Никита и Наташа стали женихом и невестой. Я взаправду молилась богу, теребя серебряный крестик на шее, чтобы медальон и впрямь оказался волшебным и осчастливил мою сестру. Но у меня было плохое предчувствие. Отчего-то мне казалось, что наше общее желание с сестрой не сбудется и что этот день заставит нас горевать.

Дверь школы открылась и из неё вышла Наташа, едва не плача. Первое о чём я подумала: ей поставили плохую оценку. Сестра всегда сильно переживала из-за того, что я считала полнейшей ерундой. Получая грамоту в конце года за отличную учёбу, она радовалась, а я, троечница, всегда смеялась и говорила: «Год пахать ради никому не нужной бумажки… Как это глупо».

Сестра дрожащей рукой взяла меня под руку и направилась к выходу со школьного двора.

– Что случилось? – спросила я.

– Ты не поверишь, – суетливо проговорила сестра, – в меня влюбились… все Никиты.

Эта новость порадовала и огорчила меня одновременно. Выяснилось, что медальон – не детская игрушка, только обещающая исполнять желания, и это было замечательно. Но то, что сестра, возможно, создала себе проблемы, не дописав на бумажке фамилию Никиты, а следовательно, влюбив в себя всех людей с этим именем, было не очень хорошо.

– Господи, какие же мы дуры, – покачала головой я, – надо было так и писать: «Хочу, чтобы Никита Кудряшов в меня влюбился!»

– Да, об этом мы не подумали. Никита Рябинин, мой одноклассник, умолял позволить ему проводить меня до дома, Никита Верёвкин, мальчик из параллельного класса, весь день строил мне глазки и улыбался.

– Даже моему однокласснику по имени Никита ты нравишься. Он сегодня назвал тебя милой и доброй.

– Вот беда…

– Послушай, но разве это плохо? Да, тебе не нужны эти ребята. Но отныне все девочки будут завидовать тебе.

– А об этих самых ребятах ты не подумала? Они же будут теперь страдать из-за неразделённой любви. А во всём виновата я!

– Забудь пока про всех Никит, кроме Кудряшова. Будь веселее, иначе если ты заявишься в «музыкалку» с такой кислой физиономией, он в тебя ни за что не влюбится. Даже сила медальона тут не поможет.

Будь я на месте сестры, отбросила бы все тревожные мысли в ожидании встречи с Никитой, но она была из тех людей, кто не настроится на какое-либо дело, пока не разрешит насущную проблему. Моей задачей было убедить Наташу, что влюблённость в неё остальных Никит – вовсе не проблема, а лёгкая игра с чувствами этих ребят.

– Я советую тебе забыть о медальоне. Представь, что его и не было в твоей жизни, а всё, происходящее с тобой, – воля судьбы. В конце концов, может, всё это и есть судьба. Так было предначертано: найти кулон, загадать желание, пережить то, что ты сейчас переживаешь. Не вини себя, думай, что того желали небеса. И ещё, ты не хотела никому причинить зла, не хотела никого заставить мучиться, значит, твоя совесть чиста.

– Наверно, ты права, – кивнула моя внушаемая сестра и улыбнулась, но в её глазах ещё прослеживались грусть и тревога, которые, как я надеялась, исчезнут при встрече с Никитой.

И вот настал час, которого я ждала уж почти как сутки, а для меня, нетерпеливой болтушки, это было непостижимо долго, поэтому, приближаясь к зданию музыкальной школы, я была бесконечно счастлива. Мы вошли в холл «музыкалки», где уже собрались другие ученики в ожидании начала занятия. Среди них был Никита Кудряшов. Я была уверена, что, когда он заметит Наташу, красную от волнения как рак, он, пусть и не подбежит к ней с признанием в любви, но точно не обделит её вниманием. Но не тут-то было. Он поднял глаза и их взгляды с Наташей встретились. Смутившись, сестра отвернулась в сторону, а он, потупившись, достал из портфеля какую-то книгу и принялся читать её. Судя по физиономии, у парня было неважное настроение. Именно этим я объяснила игнор с его стороны по отношению к сестре, хотя, честно признаться, я готова была убить этого кислого лохмача в углу холла. «Какая цаца, – думала я, глядя на него исподлобья. – Ни один Никита сегодня не прошёл мимо Наташи, не подав ей знак, что она нравится ему. А он стоит здесь и делает вид, что она ему совсем не интересна».

– С медальоном что-то не так, – разочарованно сказала сестра. – Никита, как и раньше, совсем на меня не смотрит.

– Это ещё ни о чём не говорит, – отрезала я. – Ещё не вечер. Подождём, когда он наберётся смелости и скажет тебе то, что ты так хочешь от него услышать.