Амаранты. Порабощенный лис

Сосредоточься на настоящем, а завтрашний день сам о себе позаботится. Сосредоточься на чужих потребностях, и пусть твои собственные проблемы исчезнут. Требования Арджента были немногочисленны и просты – пища, отдых и любые иные удобства, которые она могла предложить благодаря их связи.

* * *

Арджент едва ли не покачивал всеми своими хвостами перед носом Цумико, но ее пальцы ни разу не двинулись в их сторону. Что слегка раздражало, если вспомнить прежнее любопытство хозяйки. Да, она уважила его желание, но ему требовалось отвлечься, чтобы забыть о своем жалком состоянии. Семь хвостов? Унизительно. Лис его возраста должен был продвинуться намного дальше. Двенадцать как минимум. Пятнадцать, учитывая его происхождение.

Конечно, с отменой прежних ограничений и наличием маяка под боком он вполне мог нагнать упущенное. Но Цумико сделала процесс слишком легким, насыщая лиса даже до того, как у него пробуждался аппетит. Со своими прошлыми хозяйками Арджент получал удовольствие, тайком у них приворовывая. Выживание завладело его мыслями и дало цель его существованию. Но Цумико ничего не скрывала. Доверилась бы она ему до такой степени, если бы ее не защищала связь? Несомненно. Если только сам Арджент не нарушит это доверие. Мог ли он? Интересно попробовать. Или он просто ищет новый вызов, раз уж старый исчез?

Вероятно.

– Арджент?

Лис распахнул глаза. И когда только они закрылись?

– Хочешь еще нектара? Санса положила немного, – сказала Цумико.

– Как предусмотрительно. – Ее взгляд блуждал между его лицом и раздраженно подрагивавшими хвостами. Прижав их к себе, лис дал более честный ответ: – Хаддлбад – мощное средство. Я бы спал глубже, чем должен.

– Разве не затем мы сюда приехали? Это поместье почти так же изолировано, как Особняк. Поблизости нет ни других амарантов, ни наблюдателей. И у тебя есть двадцать четыре часа, чтобы выспаться.

– Дай мне дозу, – сдался Арджент.

Цумико продолжала держать ложку вне досягаемости.

– Тебе следует лечь.

– Тут только одна кровать.

– Ну мы же как-то обходились дома.

– Наши хозяева не оценят подобную вольность.

Цумико прижала ложку к его губам:

– Ты все еще ненавидишь меня?

Сладость окутала язык, и лис зажмурился. Затем пробормотал:

– Из принципа.

– А на деле? – подсказала она.

Он облизнул губы, пытаясь найти подходящий ответ.

– В этом доме я предпочел бы только твое общество, – пробормотал Арджент.

– Но ты меня не хочешь.

– Нет. – Арджент позволил ей отвести его на привычную сторону кровати. – Ничему и никому не верь. Особенно мне.

– Я тебе верю. – Кончик пальца скользнул по его меху. – А еще я тебя защищу.

– От Жака?

– Особенно от него, – пообещала она. – И… если проснешься первым, не уходи.

Прямой приказ.

– Мне казалось, я – за главного.

– Хаддлбад – мощное средство, – повторила она его слова. – Даже представлять не хочу, в какие неприятности ты можешь угодить, пока не отвечаешь за свои действия.

Арджент почувствовал себя до странного польщенным, пусть она и разгадала его замысел.

– Да что такого я могу тут сделать?

– О, я не знаю. – Цумико с трудом задернула шторы и залезла в кровать с другой стороны. – Побрить Бон-Бона налысо и забросить Жака на крышу?

– Цумико. – Он потянулся к ней, но кровать была довольно большой. Госпожа ответила, и их пальцы соприкоснулись. – Прикажи! – взмолился лис.

– Сладких снов, – только и рассмеялась Цумико.

Глава 35

Украшение часовни

– Простите. Я правда не понимаю, что вы говорите.

Цумико посмотрела на Арджента, за руку которого цеплялась в надежде получить хоть какой-нибудь намек, о чем же тараторила Иветт Смайт.

Лис наклонился и пробормотал:

– Полная чепуха, миледи. Если только вы не хотите, чтобы я перечислил многочисленные достоинства ее сыновей.

– У каждого есть свои плюсы.

– Ты слишком добра.

Цумико потрепала его по рукаву:

– Скажешь ей, что дядя Бонифаций и дядя Жак были очень добры ко мне?

Арджент склонил голову и обратился к Иветт по-французски.

Бонифаций подошел к Цумико с другой стороны и похлопал ее по плечу.

– С тобой все в порядке? – спросил он.

– Да.

Стоило отдать ему должное за усилия. Он выучил несколько японских фраз и теперь включал их в разговоры. Взаимное незнание свело беседы к самым элементарным любезностям, но кузены смогли обменяться парой слов.

– Тебе нравится Рождество? – спросил Бон-Бон, указывая на часовню, в которой они стояли.

– Да. Очень. – Даже зная, что он ничего не поймет, Цумико все равно добавила: – Очаровательный обычай. Я рада, что твоя мать решила пригласить и меня.