Амазонка или Шамамама (СИ)

Шаман посмотрел на сына Вождя Орза. Тот раздувал ноздри, и его взгляд скользил от одного к другому, и на лице проскальзывала презрительная улыбка, когда очередная порция мяса уходила обездоленным.

Ему было жалко отдавать добычу тем, кто не участвовал в охоте. Он давно намекал отцу, что они должны приносить пользу племени.

То, что кто-то делал обувь или ткал ткани для всех он не считал заслугой.

Его вид и сейчас говорил о несогласии с отцом, но он не мог перечить вождю, который бросил на него гневный взгляд.

Как у такого вождя мог вырасти злобный и бессердечный сын? Шаман не знал на этот вопрос ответа.

Он только вздохнул и рассудил, что у каждого свой путь и каждый оставляет память о себе созвучно своим поступкам.

—Славная охота, — проговорил Шаман, когда Эром остановился около него.

На его глазах прошло его взросление и становление как охотника, и в назначенный срок тот встал во главе племени, заменив отца.

Спокойный и рассудительный мужчина давно завоевал доверие и уважение жителей. К нему прислушивались и подчинялись беспрекословно, зная, что тот сделает все правильно и по совести.

—Славная, — услышал в ответ.

—Что скажешь? — задал вождь вопрос.

—По-прежнему, — ответил Шаман.

Он много раз раскидывал кости, но те упорно говорили, что сул ждет несчастье.

Об этом он сообщил вождю сразу, как только кости подали знак. Шаман видел, что трудный час настанет для их племени, но кто будет огнем, который разожжет пожар, не знал.

—Будь осторожен, — посоветовал он опять вождю.

Тот кивнул и направился домой, унося с собой ляжку кабана. Шаман улыбнулся от мысли, что сегодня Лела, его соседка, приготовит хороший обед.

Он развернулся и в предвкушении сытной и вкусной еды, так же неторопливо направился в дом.

Под палящим солнцем сейчас остались только дети, которые могли залезть в корыто с водой, охладиться и вновь поиграть.

Взрослые поспешили спрятаться в тени, только женщины выбегали к костру помешать или что-то добавить в похлебку.

В воздухе вскоре разнесся запах вареного мяса и кореньев — запах сытного обеда.

Сул зажил на несколько дней в сытости и спокойствии. Только в одном доме мужчина вымещал свою злость на женщине.

Он бросил кусок мяса у двери и не дал женщине даже сказать слово, как ударил и повалил на пол.

Он брал её неистово и грубо, а женщина, обливаясь слезами, старалась не кричать, потому что от её сопротивления было бы ещё хуже.

Сколько раз вождь говорил своему сыну не причинять боль своей жене, только после этого нравоучения тот ещё сильнее издевался над ней.

Мощный мужчина с большой силой был недосягаем до других. Его боялись и старались не задевать лишним словом.

В ярости он походил на хищника, у которого было одно желание — расправиться с обидчиком.

Только отец мог противостоять его силе. Однажды тот заявил свое право быть вождем и вызвал отца на поединок, но проиграл.

Теперь он ждал удобного случая, чтобы встать во главе племени, которое продолжало жить своей жизнью, а о надвигающей беде знал только Шаман и вождь.

Через несколько дней Шаман решил опять попытать счастье и заглянуть в будущее. Может, предки сжалятся в этот раз и отведут беду от людей.

Он сел поудобней, чтобы ему ничего не мешало при разговоре с духами, и вытащил кости из своего мешочка, подержал их в руках и кинул.

Камни мягко ударились о шкуру и сложились в узор. Он глубоко вздохнул, и его сосредоточенный взгляд заскользил по ним.

Одна кость легла на другую, обозначая уход одного человека к предкам.

У Шамана вырвался судорожный вздох, и он уже предположительно знал, кого им придется провожать в последний путь.

Если бы к предкам уходил простой человек, то камни не пророчили беду, а просто показали бы на его уход, но если уходил значащий человек, то, естественно, придут новые изменения в укладе жизни племени.

Вот они-то и несли неприятности.

В этот раз он вышел задолго до возвращения охотников домой и, ссутулившись, словно на его плечи водрузили непомерный груз, медленно дошел до своего места.

Он поставил посох перед собой, опустил голову и отрешился от мира.

До сих пор в душе теплилась надежда на лучшее, но понимал, что даже эта трагедия не остановит раскручивающий клубок несчастья.

—Плохое время придет, — пробормотал он.

Люди не могли понять, почему он стоит так долго в задумчивости, а мужчины не появляются на горизонте, ведь никогда Шаман не ошибался.

Они стояли и растерянно смотрели на сгорбленную фигуру, которая словно отсутствовала здесь, и холодок чего-то непоправимого коснулся их сердец.

Ветер раздувал его седые волосы, бусы издавали тоскливый звон, а он стоял, словно камень, устремив свой взор вперед.

Вскоре на дороге появились мужчины, и жители сула поняли необычное поведение Шамана.

Он показывал дорогу духу умершего к своему дому, чтобы отдать ему почести и проводить к предкам.

Они смотрели с тревогой на молчаливую процессию, которая несла тело. Вскрикнула жена вождя, заметив, что его нет в первых рядах, и упала наземь, подкошенная страшной догадкой.

Мужчины безмолвно стояли, а женщины тихо плакали, когда тело аккуратно положили в центре сула.