АМБИГВЫ. Трудности к Фоме (Ambigua ad Thomam), Трудности к Иоанну (Ambigua ad Iohannem)

«А еще, что [Божественность] движется, говорится из-за постепенного раскрытия все более совершенного понятия (логоса) о Ней согласно Священному Писанию, – [раскрытия,] начинающегося с исповедания Отца, переходящего к исповеданию вместе с Ним и Сына, и к принятию вместе с Отцом и Сыном Святого Духа, и приводящего научаемых, вместе с [поклонением] совершенной Единице (Монаде), к поклонению совершенной Троице (Триаде), или, вернее, – единой Сущности, Божественности, Силе, Действию, в трех Ипостасях».[81]

Если теперь вернуться к тому вопросу – о разногласии в цитатах из свт. Григория относительно причин движения, который повторил авва Фома после получения ответа от прп. Максима, то во Втором письме к Фоме,

к сожалению, сохранившемся не полностью, он, очевидно, ответил яснее, чем в amb. 1, и на него. Ответ этот, судя по сохранившимся отрывкам, с одной стороны, опирается на слова свт. Григория: «Единица подвигается по причине изобилия», то есть подразумевает, что в приведенных цитатах такой «причиной движения» выставлено «изобилие» Божие, которое в amb.

1 со ссылкой на свт. Григория понималось как «сращенность и единое истечение сияния»[82] Отца, Сына и Св. Духа. А с другой стороны, прп. Максим и во Втором письме к Фоме снова настаивает, что при разговоре о движении Божества (а, следовательно, и о причинах этого движения) речь идет исключительно о движении ума, движимого Богом в богопознании; и «движение», о котором тут может идти речь, – это переход от познания Бога как Единицы по бытию к познанию Его как Троицы по трем способам существования.

При этом такое движение, с одной стороны, имеет, так сказать, «формальную» и «действующую» (в смысле Аристотеля) причину в Самом Боге, поскольку оно происходит силой Божией и «по причине изобилия» Бога (то есть сращенности, соприродности Лиц в Троице и единого «истечения сияния» Отца, рождающего Сына и изводящего Святой Дух), а с другой – это не движение Бога, но движение ума, то есть его «материальной» причиной является сам ум. Повторим, что еще в qu. dub.

105 прп. Максим писал о причинах «движения Божества»: «Говорится же, что подвиглась [Единица] или из-за нас, подвигнутых в отношении Нее (var.: Ею), или как причина нашего движения к познанию Ее».

А. М. Шуфрин высказал при обсуждении с нами этой темы следующую мысль: Бог-Троица открывается только обоженному уму, a у такого ума, по прп. Максиму, «единое действие» с Богом, являющееся действием одного только Бога, движением же – одного только ума (так как Бог по прп. Максиму абсолютно неподвижен). В этом (и только в этом) смысле, то есть – как о движении обоженной природы, можно говорить об этом движении ума как о «движении Бога».

При этом прп. Максим утверждает, очевидно опираясь на известное место свт. Григория,[83] что и при одновременном откровении Бога как Единицы и Троицы ум постигает это откровение лишь в каком-то одном из двух аспектов: «человеческое ведение того, каким образом Единица есть Троица, бессильно увидеть взаимосвязанно (συνημμένως) логос бытия и тропос того, как существует Божество, в совместном проявлении».[84]

Подводя итог разбору толкования прп. Максимом «движения Божества» в приведенных цитатах из свт. Григория, отметим, что их понимание в смысле «руководства к истиннейшему почитанию святой Троицы», то есть в смысле божественной педагогики не подразумевает какого-то риторического приема, служащего для объяснения церковного учения о Троице, но является выражением определенного опыта богопознания в движении ума Богом. Таким образом, прп. Максим, может быть, первый из святых отцов и задолго до появления современных герменевтических методов, включил в горизонт интерпретации человеческое сознание (точнее, ум). Сказанное о «движении Божества», таким образом, оказывается свидетельством о движении ума в Боге и Богом.