Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга V

Понимая, что признание в убийстве почти без вариантов приводит его на виселицу, а семью превращает в изгоев, Левитт Элли быстро отбросил вариант добровольного сознания. Надо было каким-то образом в кратчайшие сроки избавиться от тела убитого, ведь в конюшню входили как работники, так и сосед, ставивший в ней свою лошадь и имевший собственный ключ. Что можно было сделать с трупом? Выкопать яму и спрятать труп в импровизированной могиле? Слишком долго и тяжело, да и при обыске обнаружить потревоженный грунт будет несложно! А вот если разрубить труп, разложить по бочкам, а бочки бросить в реку, то…

Нам известны показания соседки, слышавшей странные звуки, доносившиеся из конюшни Левитта Элли. Думается, предположения женщины, обратившей на них внимание, были справедливы — она действительно слышала звуки расчленения человеческого тела и перекатывания загруженных бочек.

Нельзя не сказать несколько слов об особенностях расчленения трупа убитого ростовщика. Во-первых, продолжительность этого процесса вряд ли была велика. Для сильного мужика с точки зрения затраты сил и времени отделение конечностей не представляет особых проблем — тут проблема, скорее, связана с состоянием топора [его заточкой и длиной лезвия]. Но даже с тупым небольшим топориком разделение трупа на фрагменты, если только не трогать торс, не окажется долгим. Во-вторых, разбрызгивание крови не будет значительным, если ей предоставить возможность стечь через крупный разрез [рассечение] на шее. Люди, знакомые с сельскохозяйственным трудом, о подобных нюансах прекрасно осведомлены. Можно сказать так, если человеку приходилось ранее разделывать крупное животное, скажем, свинью, барана, корову или лошадь, то расчленение человеческого тела никаких особых проблем не составит. А Левитт Элли, как мы знаем, бо

льшую часть своей жизни провёл на ферме.

Так что возня с трупом Абии Эллиса вряд ли потребовала от него много времени. Ну, пусть с десяток минут, пусть четверть часа…

Разумеется, Левитт торопился, понимая, что ему не следует надолго задерживаться в конюшне — это могло вызвать ненужный интерес членов семьи. Именно спешкой, а также плохим освещением в запертой постройке можно объяснить допущенную им ошибку, едва не ставшей фатальной. Он не заметил в сене, которым набил бочки, обрывок бумаги, являвшейся частью обёртки бандероли, полученной столярной мастерской Шулеров. Именно эта невнимательность быстро вывела правоохранительные органы сначала на эту мастерскую, а затем и на самого убийцу.

Конечно же, криминальная неопытность Левитта Элли наряду с нехваткой времени послужила причиной и других серьёзных ошибок, например, той, что он не догадался спрятать одежду убитого отдельно от тела. Если бы одежда была отделена, то процесс идентификации трупа мог сильно затянуться. А если бы и голова убитого была скрыта в другом месте, то с большой вероятностью идентификация вообще могла бы стать невозможной. Дактилоскопии в те годы не существовало, опознание проводилось по внешности и особым приметам, каковых у Абии Эллиса не имелось, точнее, они не стали известны правоохранительным органам. Так что убийца сильно облегчил работу полиции, поместив одежду жертвы и его голову в те же бочки, что и расчленённое тело. Впрочем, разбор ошибок убийцы не входит в число наших задач, поэтому на сказанном, пожалуй, автору следует остановиться.

Вернувшись в дом, Левитт провёл остаток вечера в кругу семьи. Разумеется, в магазин Ристина он не ходил — вся эта выдумка появилась позже, когда стало ясно, что в хронологической последовательности событий 5 ноября есть неустранимые пробелы, связанные как раз с тем временем, когда Левитт Элли убивал Абию Эллиса, расчленял его тело и раскладывал по бочкам.

Поначалу убийца никому из членов семьи ничего о содеянном не сказал. Он постарался вести себя как ни в чём ни бывало и ушёл наверх в супружескую спальню около 10 часов вечера. Там он объяснился с женой — этого разговора нельзя было избежать, поскольку Левитту надо было уйти из дома раньше обычного, чтобы успеть избавиться от бочек до привычного начала рабочего дня.

Страшная тайна, по-видимому, вызвала немалое потрясение супруги, которая повела себя эмоционально и неадекватно. Во всяком случае, по мнению автора, именно с поведением жены связаны все странности той ночи — её якобы внезапная болезнь, уход Левитта из супружеской спальни, перемещение младшей из дочерей в кухню и пр. Любимая супруга должна была обеспечить убийце alibi, заявив при необходимости, будто он провёл с нею всё время до утра, однако женщина отказалась лгать под присягой. Сделано это было, разумеется, со ссылкой на какой-нибудь христианский канон или правило, мол де, Господь даёт крест по силам, если согрешил — так неси свой крест с честью!