Американский альбом

По дороге мы открыли для себя особняк генерала Ли – седого джентльмена с печальными глазами. Толстовский образ Михаила Кутузова разошелся по миру. Ноша истории тяжела. По крайней мере, так генерал Ли выглядит в кино, не слишком отличаясь от своего фотопортрета. В наш век кино доверяешь больше. Человек Голливуда не имеет недостатков, он положителен изначально и всеобъемлюще, так хочется верить и знать твердо. В этом правда кино. Я даже отстал, чтобы ощутить полноту момента и что-то такое почувствовать. Что именно, я так и не понял, но почувствовал и остался доволен.

Остановились у длиннющей лестницы, ведущей в Даун-таун, чуть спустились. Тут было пустынно, вверху – никого, а внизу – вообще… Сбоку на нас таращились сотни темных окон. Мы погрузились в зловещее молчаниие. Ничего особенного, но это как-то действовало. Сюрреализм какой-то. Далеко внизу, у пруда нас никто не ждал. Сзади был местный Капитолий. Мы устроились под ним и перевели дух. Когда бродишь вот так, не спеша, теряешь смысл, даже если его особо и не было. Мертвый сезон. Замершую пожарную часть часть мы миновали, опять же – закрытые двери суда, теперь – Капитолий… Кто-то же должен оставаться на месте, и поддерживать тлеющую жизнь в беспробудно здоровом городском теле…

Потом мы оказались у дома Президента Дэвиса, бывшей губернаторской резиденции. Сэр Дэвис обосновался здесь во время войны, дом стал штабом конфедератов. Теперь он плотно зажат современными строениями, любителю героики это может показаться несправедливым, реалист пожмет плечами. Хорошо, хоть так. От прошлого остался штырь возле входа с чугунной головой лошади, это – коновязь. Адъютанты и фельдъегеря, придерживая на боку саблю, спешили с донесениями. Тогда, а сейчас никого.

Но на обратном пути в гостиницу нам встретилась леди. Она не потерялась бы в густой толпе, но в пустынной улице ее явление было похоже на сказку. Женщины аспидного цвета не тратятся на пудру. Они знают, как произвести впечатление, не прибегая к интересной бледности. Зато помада и краски из тропической орнитологии доводили до восторга. Особенно была хороша яркая с блеском изумрудная зелень и вся гамма красного. Я приложил чудовищные усилия, чтобы не обернуться вслед. Не иначе, как сам Президент Дэвис благословил прабабушку этой дивной леди разгуливать по сумеречному Ричмонду и будить дремлющие тени. Она шла, потряхивая и позвякивая бусами, серьгами, браслетами, вообще амуницией, и выглядела на миллион долларов, а то и два. Не хочется прибегать к банальности, но как иначе? Зато правда…

Я провел рукой, нашел себя, и стал мыслить рационально. Ричмонд, как утверждают местные знатоки, склонен к мистике. Встретить привидение тут не большая редкость, и совсем не обязательно – белое, прозрачное и колеблющееся, как марлевая занавеска. В нашей гостинице, где пьянствовали и орали до утра, ничего такого не было. Молодчики распугали бы даже динозавров. Но здесь на бесплотной улице, съеденной апрельскими сумерками – почему не встретить? Самое место для Ричмонда. Многая ему лета…

На следующее утро мы немного прошлись. Было холодно и готовилось нечто хуже. Памятники вдоль Аллеи славы (название приблизительное, по памяти) напоминали о героической истории и, как нам показалось, о характере Ричмонда. Отчетливо это не проявлялось, но взгляд мизантропа еще никого не подводил, а утренняя погода к нему располагала. Не могу сказать, что характер города мне нравился. В нем было угрюмое высокомерие, отстраненность и привкус горечи. Люди разного цвета, как инь и янь, сцеплены воедино и требуют непрерывного взаимодействия, чтобы удержать целое. Каково оно есть – подарок далеко не всегда. Город, который ни о чем не жалеет, живет обособленной памятью, куда нет входа посторонним. Можно назвать это местным патриотизмом. Попробуйте думать о чем-то добром, когда дождь льет за шиворот.

Вдоль улицы выстроились особняки. Плантаторы, нужно полагать, живут на плантациях, а здесь хозяйничают политиканы и трейдеры. Окна закрыты, не слышен счастливый женский смех и детские голоса, вопрошающие о тайнах мироздания. Взрослые уже не спрашивают, они пользуются жизнью и знают, что шутки кончились. Никто не разучивает гаммы, пожалуй, только это и остается в такую погоду. Если, конечно, вы хотите сохранить трезвость, что совсем не факт. Кислое к совсем кислому. Что еще? Но на прочее не хватало фантазии…