Амнезия души

Посидели и правда немножко – беседа не клеилась. Макс дар речи потерял, заметив, как подруга флиртует с мальчишкой. Тот, в свою очередь, чувствовал себя не в своей тарелке, хотя держался приветливо. Джек не напрягался, но предпочел бы закончить вечер в узком кругу – при постороннем откровенно не поболтаешь. Желание Лизы познакомить друзей с молодым любовником удивило Джека. Так сложилось, что внутри компании редко появлялись новые люди. Товарищи считали сложившийся круг чем-то личным, закрытым для публики. В ранней молодости Макс или Глеб могли привести случайных подруг, но с годами это прекратилось. Приятели слишком долго и хорошо знали друг друга, слишком много делили секретов – любой персонаж извне чувствовал себя пятым колесом.

Лизу не смущало отсутствие энтузиазма у собравшихся за столом мужчин. Ей хотелось познакомить Диму с друзьями и понаблюдать за их реакцией. Реакция получилась более чем красноречивая.

Благодушное настроение Макса улетучилось, он сверлил воркующую парочку свирепым взглядом, пытаясь понять происходящее. После спасения Лиза сблизилась с Максом, ему даже показалось, что ее неожиданная, но отчаянная потребность в ласке переросла в более глубокую, чувственную привязанность. Макс почти допустил факт, что Лиза наконец-то прониклась к нему той самой любовью, которую он столь долго и безуспешно вымаливал. Он был практически счастлив – несмотря на проблемы, облепившие его навозными мухами. Каждое утро он просыпался с мыслью, что Лиза – вечно ускользающая и холодная – теперь всецело принадлежит ему. И в его власти заставить ее смеяться или плакать, скучать или стонать от удовольствия. Приятное ощущение, не без нотки самодовольства. Макс впервые получал заслуженный отклик. И вдруг – нате! Умерьте фантазию и распишитесь в собственной тупости. Какой удар по тщеславию!

Если бы Макса заперли в сыром кишащем крысами подвале, он и то чувствовал бы себя уютней, чем в этой изысканной восточной обстановке, где Лиза поглаживала мальчишку по затылку, запустив пальцы в его волосы.

– Как вы познакомились? Полагаю, это романтичная история, – стараясь поддержать беседу, обронил Джек.

– О, ничего романтичного, – с готовностью отозвалась Лиза. – Мне хотелось секса, а Дима попался под руку.

Макс отчетливо скрипнул зубами и, чтобы скрыть неловкость, налил себе морса и выпил, не испытывая жажды.

– Какая безнравственность, – Джек сухо улыбнулся, жалея о том, что задал неуместный вопрос.

– Нравственность – это послушание перед нравами, – на губах Лизы заиграла напряженная усмешка. – А я не очень сильна в послушании. Свободный человек безнравственен, поскольку зависит от себя, а не от традиции.

– Ты цитируешь Ницше? – искренне удивился Джек. – Я потрясен.

– Когда коротаешь время в туалете, книги хорошо усваиваются.

Все, кроме Макса, рассмеялись. Лиза пожала его колено:

– Тебе не смешно?

– Невесело шутишь, – огрызнулся тот.

– Пошути веселее.

– Маленький мальчик приходит из школы и улыбается: «Мама, мама, я получил пятерку!» – «Чему ты радуешься, у тебя все равно рак!»

Лиза прыснула и, с трудом отдышавшись, выдавила:

– Герасим учил плавать еще хуже, чем говорил.

Макс одарил ее ледяной улыбкой:

– До сих пор никто не жаловался.

– Так и я не жалуюсь, – миролюбиво откликнулась она. – Скорее восхищаюсь.

Наступила долгая и неловкая пауза. Лиза курила, молча щурясь сквозь кольца дыма. Дима сидел на диване прямо, готовый уйти в любой момент. Джек знаком попросил официанта принести счет.

Макс и Лиза одновременно полезли за деньгами, но Джек остановил их:

– Я сегодня угощаю.

Лиза взяла со столика остывший латте и сделала несколько глотков. Поднялась, достала из сумочки ключи от автомобиля и вручила Диме:

– Подожди меня в машине.

Парень кивнул, попрощался с мужчинами и покинул помещение. Едва он скрылся из виду, Макс не замедлил с сарказмом:

– Развлекаешься, значит. Восемнадцать-то есть?

– Я не измеряла, Максик. Но, судя по ощущением, там есть все двадцать, – нарочито неверно истолковала его вопрос подруга.

Джек подавил улыбку, не желая раздражать приятеля. Макс еще не научился спокойно реагировать на Елизаветины выпады и каждый раз заводился с полоборота. Джек прикинул, как утихомирит готового взорваться товарища, но, вопреки ожиданиям, Макс протянул ему руку, кивнул Лизе и, бросив отрывистое «увидимся», направился к выходу.

– Бессердечная ты, – то ли в шутку, то ли всерьез прокомментировал Джек, когда товарищ удалился.

– Да ладно тебе, – отмахнулась Лиза, опускаясь на диван. – Максик с какого-то перепугу вообразил, что я обязана хранить ему верность. Меня порядком утомляет его мания. Пусть остынет.

Официант оставил счет на краю стола. Джек достал банковскую карту и, не глядя, вложил ее внутрь папки.

– Я понимаю, Елизавета. И не осуждаю.

– Пустое это. Я с тобой о другом поговорить хотела, – она отпила кофе и пристально посмотрела на друга.

– Весь внимание.