Ангел с пламенными крыльями. Том 3

Думала Мишель, максимально разогнав сознание, как только могла, плевав на боли и откат потом. С одной стороны, её долгие раздумья и треволнения заняли всего секунд десять. С другой лицо преобразилось, стало суровее… И его… Повело, что ли? Как-то так, описать своё выражение в этот момент она потом не смогла. Но зал видя перемены в суровой самоуверенной стерве, напрягся. Наконец, глаза её сверкнули, а рот расплылся в новой коварной усмешке. Заговорив, она почувствовала, что её трусит — незримая энергия изнутри захватывала с головой. Решалась не её судьба, и не судьба её семьи, как двадцать лет назад. Сейчас она решала судьбу Венеры. И это давило так… Как никогда и ничто.

— Сейчас я хочу вновь сказать пару слов для наших иностранных гостей, — спокойным голосом, диссонирующим с бьющей дрожью, обратилась она к залу, — которые могут не до конца понимать не только хитросплетения нашего законодательства, но вообще в принципе нашего государственного устройства.

Пауза, мысли в кучу. Лоб прорезала морщинка… Плевать. Есть, нНаконец, слова найдены. Вздох, и с энергией в голосе:

— Понимаете, любые государства, вообще-вообще любые, на всём протяжении истории человечества, учреждались представителями своих элит, которым что-то не нравилось в прежнем государственном устройстве, существовавшем на этой территории. Эти элиты, как правило силой оружия, завоёвывали себе «место под солнцем», демонтировали старую систему и учреждали новую. Я подчеркну, сеньоры, и граждане Венеры, и гости, это касается всех, всей нашей общей многотысячелентей истории — новые элиты выходили из числа недовольных старых. После этого переучреждения власть в стране не менялась до следующего переучреждения. Она могла деформироваться, видоизменяться; например кто-то из учредителей что-то терял, кто-то получал больше; кто-то выбивался в единоличные временные лидеры, кто-то жёстко падал с пьедестала. Всё это происходило и происходит в ЛЮБОМ государстве. Но главное, все изменения и перемены происходят ВНУТРИ прослойки элит, не задевая основную массу населения. Сама же прослойка элит, как единое целое, ревностно оберегает свои права и привилегии, уничтожая на опережение любые попытки расшатать систему власти как таковую. И правильно в общем делает.

К чему я это говорю? К тому, что иногда бывает, что система власти начинает «гнить», не соответствовать своему времени. И тогда система вынуждено переучереждается. Как правило, силой, кровью. Старые элиты уходят в небытие, а пришедшие новые… Тоже выходцы из старых… Создают новые правила игры, учреждают новую систему.

Мишель оглядела притихший зал. Медленно-медленно, из под лёгкого прищура. Вот он, её час пик. Вздохнула, решаясь, и выпалила, стараясь успеть до того, как что-то внутри неё передумает:

— Сеньоры, королевство Венера было учреждено тридцать первого марта две тысячи триста тридцать восьмого года. В этот день окончательно была демонтирована прежняя система власти — колониальная администрация, подчинённая имперскому Каракасу. То есть создано новое государство было не на пустом месте, учредившие его — тринадцать родов, семей, представляли прежнюю элиту. Эти семьи, сейчас именуемые кланы, организовали гражданскую войну, вложив в неё немалые средства, и после победы договорились о дальнейшем взаимодействии друг с другом, то есть разделили сферы влияния в будущем государстве. Семья Сантана получила преференции в финансовом секторе. Семья Феррейра забрала себе оборонную промышленность, получив контроль над поставками оружия для армии и флота. Семья Манзони завладела ядерной и термоядерной энергетикой. Семье Ортега достались заводы по производству техники для освоения космоса, для которых они также получили льготы и преференции. ВСЕ, — подчеркнула она это слово, — семьи, сеньоры, получили преференции в своём секторе, разделив между собой государство. У нас есть армия, есть народ, есть суд, есть Сенат, но соль в том, что это — механизмы, исполняющие волю главных, истинных правителей этой планеты. Неподсудных, неподкупных, непогрешимых. Абсолютных. Они могут ограниченно перераспределять власть, забирая «жирные» куски друг у друга, но все вместе, как сословие, подчиняются общим правилам существования. ОНИ и есть ВЛАСТЬ, сеньоры, для тех, кто этого ещё не понял.

Пауза. Дать осмыслить. Это знают все, об учредителях и прочем. Но говорить такие вещи открыто… Излишне непринято. Она первая, кто посмел за последние полвека, вот так, в прямом эфире, на всю планету, без щадящих самолюбие демоса оговорок, без патетических фраз типа: «Восставший народ завоевал себе независимость». Олигархи собрались, учредили, точка. Народ? Нет, не слышали. Народ — тоже лишь инструмент, проливавший кровь за ИХ интересы, реальных заказчиков той войны.