Ангел с пламенными крыльями. Том 3

Я как бы оправдывался перед семьёй Санчес, что брал отступные «за Беатрис» не просто так. Но косо смотреть на меня никто и не думал — это моё воображение играло. Ну, и, может, ещё какой-то внутренний комплекс.

— Хуан, тебе никто ничего не говорит. — Фрейя поняла меня правильно и быстро закачала головой. — Тебе нужны были эти деньги. Но брал ты их официально ДЛЯ МОРАЛЬНОЙ КОМПЕНСАЦИИ БЕАТРИС!

В машине повисла пауза. Никто, включая меня, не мог понять, что хочет сказать её улыбающееся высочество. Высочество поймала наши недоумённые взгляды и решила пояснить:

— Я говорю, все эти деньги, до последнего центаво, пошли в дело. Их потратили на оборудование взломщики. Но вопрос в том, что его взломщики — МОИ взломщики, — выделила она это слово. — Это я отвечаю за тех парней. И всё оборудование, которым они оперируют — моё.

Пауза.

— То есть, деньги взял Хуан на Беатрис. А купленное за них оборудование достанется мне. Хорошее оборудование, рабочее, на целых пять миллионов империалов. Не находите, что это как-то… Некрасиво! — скривилась она.

— И? — выгнул я бровь, всё ещё не понимая, что она хочет сделать, хотя догадываясь.

— И… Вот. — Фрейя раскрыла сумочку, вытащила блокнотик, из которого достала заготовленный листок. — Это чек на пять миллионов. Деньги, потраченные на оборудование. Думаю, будет справедливо, если я верну их. В любом случае, повторюсь, оборудование на эти деньги останется у меня, и я найду, куда его применить и как использовать. Это мой отдел, мой личный, моё хобби, в которое вколочено гораздо больше, чем жалкие пять лямов.

— Спасибо. — Я взял чек и медленно, словно её высочество может передумать, протянул Марине. — Марин, положишь это на депозит на имя сестры. Мало ли, что у неё там выйдет с учёбой, пусть лежат. — Помолчал. — Деньги лишними не бывают, а НАМ дорогу в будущее приходится пробивать самим. — «Нам» я выделил особо, имея в виду себя и их, как представителей низшего сословия.

— Я даже не знаю… — Марина растерялась, но чек взяла.

— А чего тут знать? — Фрейю распирало на улыбку. — Это деньги не мои. А команданте Сколари. Которые он честно и добровольно отдал для Беатрис. И то, что было потом, никак с ними не связано — они сами по себе. То есть, на них нет ни зла, ни крови — Хуан, поставь им запись своего разговора с команденте?

— Уже. — Я скупо кивнул. — Бери-бери, всё чисто и честно, — подтвердил для Марины. — Надеюсь, сегодня ты в этом убедилась — я всегда стараюсь сделать всё чисто и честно.

Марина тоже открыла сумочку и сунула чек… Куда-то. Хмм, мне казалось, что с такими деньгами надо быть как минимум… Аккуратнее.

— Тебе ещё берлогу ремонтировать, — с улыбкой заметил я Фрейе, в качестве подкола. Но высочество не повелась.

— Мама с тётей Алисой договорятся, отремонтируют. Вот ещё, буду я эту диверсию за свои устранять!

Пауза. И с энергией, словно поясняя мне очевидные вещи:

— А оборудование парни снимут, как и поставили. Время есть, им до конца сроков ещё до-олго сидеть… — Пакостная улыбка, но не злая. Она ревновала их ко мне и давала мне таким образом понять, что бы я там себе ни вообразил, это ЕЁ люди. ЕЁ отдел. Какие бы тёплые отношения нас ни связывали.

— Мышонок, ты прелесть! — приобнял я её. Фрейя откинула голову мне на руку, растеклась, как ядро кометы в перигелии.

Несколько минут ехали молча. Наконец, она подняла голову.

— Что, это и всё?

— Ты о чём? — не понял я.

— О вендетте. Я говорю, что, это и всё? А как же концовка? Самая-самая?

Я закашлялся. Если честно, менжевал. Думал. До конца не решился. А ещё… Не хотел. Стрёмно было связывать себя новыми путами — мне и старых хватало. Думал решить по дороге к дворцу, когда проводим Санчес — время ещё было, но высочество решила за меня.

— Хуан, в чём дело? — подалась вперёд Марина, глаза её тревожно заблестели.

— Может, высадим девочек, потом? — кисло скривился я. Честно, не хотел посвящать их в ЭТО. Им и так досталось, особенно младшей. Ведь как легко жить, осознавая, что ВСЕ твои враги мертвы. А если знать, что не все, и оставшимся ты ничего не сделаешь…?

Но Фрейя поняла меня по-своему.

— Хуан, если боишься промаха — то зря, — сверкнули её глазки. — После сегодняшнего твоей репутации ничего не угрожает. Даже если не получится, они всё равно будут любить тебя и считать богом. — Кивок на Санчес.

Обе сестры, да и Эдуардо, удивлённо переглянулись. Эдичка не выдержал:

— Фрей, а что, должно быть что-то ещё? Эта казнь — не конец истории, да?

Кивок.

— Не конец. Хуан знает, кто заказчик преступления. И может попытаться его наказать. Подчеркну, только попытаться — не факт что выйдет. Очень там серьёзные силы крутятся.

Я отвернулся, убрал глаза в пол салона. Про себя прошептал пару выражений на марсианском русском.

— Кто? — А это Беатрис, с горящими, как два пожара, глазами.

— Тигрёнок, у меня нет доказательств, — попытался отговориться я. — А человека, который мог подтвердить это предположение, грохнула наша рыжеволосая прелесть.