Ангел с пламенными крыльями. Том 3

* * *

Номер набрал по памяти — в адресную книгу внести его так и не сподобился. Не думаю, что за год он изменился — обычно номера таких людей редко меняются. Потому, как кому попало не даются. В салоне Мустанга висело напряжение, дай искру — разряд молнии стрельнёт. Но главным действующим лицом, на который были устремлены все взоры, был я и только я.

Ответили мне не сразу — конечно, четвёртый час утра, абонент видел шестнадцатые сны. А тут я со своей вендеттой. «Интересно, какая она без одежды, когда спит?» — хмыкнул внутренний голос, но я его быстро заткнул. Устал, очень устал — о ерунде думаю. Хотя, девушка, действительно, красивая — сколько видео и изображений перелопатил, её досье изучая, заочно почти влюбился. Но подходить к ней должна была именно Фрейя, как наследница своего клана и подруга — меня с подобным предложением… Я бы себе на её месте набил морду. У неё же шансы были, хоть и призрачные. Но теперь Сильвии наверняка захочется со мной встретиться, пообщаться поближе…

Но это вопрос не сегодняшнего дня. Я знал, на что подписывался, отдавая Фрейе третью бомбу.

Наконец, ответили. Заспанный усталый голосок:

— Да, слушаю? Кто это?

Конечно, номер-то не определён. А видеосигнал я не включал — без надобности.

Чтоб не ходить вокруг да около, но и стараясь показаться не очень грубым, быстро и уверенно произнёс:

— Сеньорита Феррейра, это Хуан. Друг Фрейи. Королевская галерея, год назад, выставка, посвящённая космонавтике, ваша личная карточка-визитка.

— Да-да, помню. Х-хуан… — Пелена сна с сеньориты мгновенно спала, и продолжила она бодрым и очень испуганным голосом:

— Хуан, нам надо с тобой поговорить! Встретиться и поговорить! Срочно! Это важно, ОЧЕНЬ важно!

— Думаю, у меня нет на это времени, сеньорита. Не сейчас.

— Нет, не сейчас, конечно же… — Сбилась. — Утром. Давай встретимся и поговорим утром! Когда и где тебе будет удобно?

— Сильвия… Можно так тебя называть?

— Можно. Х-хуан, и…

— Сильвия, ты не могла бы сделать одолжение? Соедини меня с отцом? — перешёл я к делу. Сопли мне не нужны, я за другим позвонил. — У меня нет выхода на вашу внутреннюю защищённую линию, я не смогу поговорить с ним напрямую, даже если очень захочу.

— Так ты звонишь мне или ему? — не поняла она.

— Честно? Вам обоим. Но твоя карточка у меня есть, а как связаться с ним — не имею понятия.

— Хорошо, переключаю. — Задумчивая пауза. И мучающий вопрос. — Хуан, то, что написано в той папке про девочку, Беатрис Санчес, это правда?

— Да. — Как-то зло я ответил, нехорошо.

— Всё-всё правда? — не верила она.

— Всё-всё. — На сей раз ответ получился спокойнее и увереннее.

— Тогда нам точно надо встретиться! Прямо утром! Не откладывая! Нам есть что обсудить!

— Хорошо-хорошо! — уступил я, иначе этот поток смёл бы меня с лица планеты. Харизматичная девочка! И упорная. — Ну, так что насчёт соединения с отцом?

— Да, конечно. Он не спит. Переключаю.

— Слушаю, молодой человек, — тут же ответил бодрый энергичный подавляющий собеседника голос уверенного в себе человека. Вживую я услышал его впервые, в смысле не из записи в досье. И, каюсь, на целую секунду растерялся. Голос этот звучал грозно, сурово, хотя тембр не относился к жёстким. И при этом надо мной насмехался, как бы намекал: «Куда ты лезешь, морда колхозная! Навоз с сапогов смой, а уж потом воевать со мной думай!».

Стало не по себе. Но я быстро взял себя в руки — это мой ВРАГ, каким бы он ни был. И точка. А значит, с ним надо РАБОТАТЬ, как с любым врагом. На всё остальное — плевать с орбитальной станции.

— Смотрю, не спите, сеньор? — попытался ухмыльнуться я.

— Тебя это так сильно волнует? — Его усмешка стала ещё более надменной.

— Нет, не особо, — честно ответил я. — Можете расслабиться, я не поеду брать ваш дом штурмом. Вы ведь знаете, что последние сутки я в этом хорошо напрактиковался.

— Да, наслышан, юноша, наслышан. И чем же обязан этому звонку? И почему я должен думать, что вы можете… Не способны, а именно можете угрожать штурмом моему дому?

Я улыбнулся. Чем-то сеньор напомнил мне Манзони. Момент нашего разговора после бойни в школьном дворе. Не люблю, когда со мной, как с ребёнком.

…Хотя, я ведь ребёнок. И то, что задумал — ребячество. Ибо ну нечего мне на самом деле Феррейра предъявить!

Плевать! Обратной дороги нет.

— Сеньор, не прикидывайтесь. Мы взрослые люди, и вы всё понимаете.

— И что же я должен по-твоему понимать, юноша?

Нет, не хочет идти на контакт. Жаль. А я так хотел откровенно, по душам, поговорить… Не судьба — так не судьба.

Однако РАБОТАТЬ с сеньором этот прискорбный факт отсутствия контакта не помешает.