Ангелы смеются. «Один из многих»

Пилат отворачивается, чтобы скрыть удивление, ему описывали Иисуса совсем иначе.

ПИЛАТ(оглядывает его):

Что это за странные следы на голове?

ИИСУС:

Меня пытались запугать перед тем, как вести сюда. Передали охранникам, те спьяну развлекались, скрутили венец из терния, что рос во дворе, «возложили» мне на голову, «на царство», в знак того, что я будто называл себя царем Иудейским, обещали надеть еще пурпурный балахон, сказали, что так и поведут к царю Ироду, но потом сняли и разбойничий этот венец, отвели обратно в темницу.

(не хочет продолжать)

Да я и не видел ничего толком, глаза отвыкли от света.

ПИЛАТ(задумывается):

Вот так, значит.

(с мрачной иронией, себе)

Попал я тут в «историю» … Еще, когда один из моих людей сшиб одного «барана» на его барана, а остальные последовали его примеру.

Не могу поручиться, что сам удержался бы, проезжая мимо, потому и не выезжаю во время жертвоприношений. Не усугубляю противоречий.

Но и поддержки им от меня не дождаться.

(склоняется к Иисусу)

Ты называл себя царем иудейским?

(Иисус молчит безразлично)

ПИЛАТ(морщится):

Помощи от меня не ищешь, я понял. …Не будем вступать по этому поводу в дискуссию.

Проповедуешь истинную веру?

ИИСУС(соглашается с ним):

Проповедую истинную веру.

ПИЛАТ:

Что есть истина?

(Иисус, услышав его слова, меняется в лице, «оживает», на его губах улыбка)

ПИЛАТ:

Мне велели так сказать, чтобы ты узнал, что я не враг тебе.

(лицо серьезное, но глаза смеются)

Знаешь последнюю новость? Ты воскресил Лазаря.

(Иисус совсем без сил, с улыбкой качает отрицательно головой)

Через несколько дней. Беседуют.

ПИЛАТ:

Я сам не очень увлекаюсь этими идеями, я воин. Но я восхищаюсь тобой. Слышал, что после одной из твоих блистательных речей иудеи перестали швыряться друг в друга камнями. Этот обычай всегда раздражал меня…

Среди моих воинов есть тайные христиане, а мне все равно. Все когда-нибудь устают… Здесь смертная тоска, так, что я даже себе не удивляюсь. Здесь воздух пропитан разложением и скукой, и для меня новая струя дает лишь глоток свежего воздуха.

Конец, все кончено, а те, что обвинили тебя, нервно пытаются ухватить, ускользающую из их рук власть, и увидели в твоем лице помеху.

По-моему, ты выбрал не то место.

ИИСУС:

Я шел к тем, кому тяжелее…

ПИЛАТ:

И они навалились на тебя всей своей «тяжестью».

А что до обвинения, у тебя хорошие защитники, по крайней мере, они хороши для меня.

(изменившимся голосом, в пространство)

Это царство, прогнившее изнутри; и мальчишка-дикарь пытается скрепить осколки любимого светильника, не понимая, что он уже ни на что не годен.

…Вполне оформившийся дикарь…

(оборачивается к Иисусу, тот всматривается в него)

Ты удивлен?

Когда я въезжал сюда, первое, что увидел, как грязный, оборванный мальчишка из пращи швыряется камнями в жука на дороге. Он не просто швырялся…и не в жука… Я видел не детскую ярость и детскую слепую безжалостность.

(испытывает желание отвлечься, меняет тему)

Я не согласен с обвинением, придется послать тебя к Ироду…

Я обязан разобраться.

ЭПИЗОД ДВАДЦАТЬ ТРЕТИЙ «ЦАРСКАЯ ВЛАСТЬ»

Иисуса приводят к Ироду. Ирод с любопытством разглядывает его внешность, внимательно всматривается в лицо Иисуса, не понятно, чудит царь или настроен серьезно; отходит, глядит куда-то в сторону, раздумывает некоторое время. Прогоняет своих приближенных, отсылает воинов, остается с Иисусом наедине и с этого времени говорит негромко, как будто заботится, о том, чтобы их не услышали.

ИРОД:

Мне сказали, что тебя несправедливо обвинили. Я верю, что это так.

(внезапно доверительно)

Мне жаль, что так произошло с Иоанном. Ты напоминаешь мне его.

Слова Иоанна запали мне в душу, я уже не юноша и я болен, я часто думаю о своей душе.

Я даже сделал кое-что из того, что он советовал… правда, не много…

(не решается продолжать)

Я знаю, между нами смерть Иоанна, нам никогда не стать друзьями, но прошу, раздели со мной трапезу.

(смиренно)

Как знак моего покаяния…

(решается, шепотом)