Английский с Г. К. Честертоном. Случаи отца Брауна

“Flambeau!” he cried (Фламбо! – кричал он), and shook his friend by both hands again and again (и жал своему другу обе руки снова и снова; to shake hands – пожать руку /кому-л./; to shake – трясти), much to the astonishment of that sportsman (/приводя/ в сильное удивление этого любителя рыбной ловли; to astonish – изумлять, удивлять; sportsman – спортсмен; рыболов), as he came on shore with his fishing tackle (когда он сошел на берег со своими рыболовными снастями).

 As he sat on the steps of the landing-stage ruminating he grew conscious of the tall, dark streak of a sail coming silently down the shining river, and sprang to his feet with such a backrush of feeling that he almost wept.

“Flambeau!” he cried, and shook his friend by both hands again and again, much to the astonishment of that sportsman, as he came on shore with his fishing tackle.

“Flambeau,” he said, “so you’re not killed (Фламбо, – сказал он, – значит, вас не убили)?”

“Killed!” repeated the angler in great astonishment (убили? – повторил рыболов в величайшем изумлении). “And why should I be killed (а почему же меня должны были убить)?”

“Oh, because nearly everybody else is (ох, потому что почти все остальные /убиты/; everybody – каждый, всякий; все; else – еще, кроме),” said his companion rather wildly (сказал его друг: «товарищ» весьма невразумительно; wild – дикий /о животных/; сумасбродный, необдуманный). “Saradine got murdered (Сарадин убит /на дуэли/; to murder – совершить предумышленное убийство), and Antonelli wants to be hanged

(Антонелли хочет, чтобы его повесили), and his mother’s fainted (его мать в обмороке; to faint – терять сознание, падать в обморок), and I, for one, don’t know (а что до меня, то я не знаю; for one – что касается, например) whether I’m in this world or the next (нахожусь ли я в этом мире или /уже/ в ином; next world – мир иной; next – следующий). But, thank God, you’re in the same one

(но, хвала Господу, вы вместе со мной: «вы в том же самом мире»; the same – тот же самый).” And he took the bewildered Flambeau’s arm (и он взял озадаченного Фламбо под руку; to bewilder – смущать; ставить в тупик, приводить в недоумение).

 “Flambeau,” he said, “so you’re not killed?”

“Killed!” repeated the angler in great astonishment. “And why should I be killed?”

“Oh, because nearly everybody else is,” said his companion rather wildly. “Saradine got murdered, and Antonelli wants to be hanged, and his mother’s fainted, and I, for one, don’t know whether I’m in this world or the next. But, thank God, you’re in the same one.” And he took the bewildered Flambeau’s arm.