Аномалия - Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт

Подхватив более современный пулемет, с отличной оптикой, я стал отстреливать высовывавших головы над бортом пиратов. Полтора десятка лишились этой важной части тела, пока не последовала команда, и шевеление на корабле прекратилось.

В это время упущенную из виду шлюпку отнесло чуть в сторону, но, видимо, пираты, что упали на дно, пришли в себя от той губительной стрельбы, что я открыл, и попытались приблизиться.

Что говорить, дерево для моих пуль препятствием не стало, это не мушкетные пули из мягкого свинца, изрешеченная шлюпка продолжила неуправляемо дрейфовать. Только в этот раз с мёртвыми пиратами и плавающими рядом выроненными веслами.

Откинув страховочную веревку с бруса, я позволил ему повернуться, отчего парус наполнился ветром и баркас пошёл вперёд. К этому времени на баке шхуны уже вовсю дымило, да на юте суетливо носились. Пираты, сообразив, что я ухожу и стрелять больше не буду, бегали с вёдрами. Едва слышно застучала помпа.

Вот-вот должно было стемнеть, но я, продолжая идти зигзагом против ветра, решил обойти мыс. Мне хотелось убраться подальше от разозленных пиратов. Когда на океан упала ночь, я отчетливо рассмотрел отсвет, где стоял корабль, а когда обошел мыс, возвращаясь к берегу уже с другой стороны, ввысь взметнулось пламя. Шхуна горела, горели такелаж и мачты. Думаю, к этому времени экипажа на борту уже не было.

Идти ночью было немного непривычно, однако я продолжил править вдоль берега, стараясь уйти как можно дальше. Что сделают пираты, когда окажутся на суше? Правильно, пойдут по берегу в этом же направлении, раз они отсюда появились. Или у них где-то рядом база или стоянка, вот их мне нужно было как можно быстрее миновать. Пираты могут и побояться со мной связываться, думаю, мое оружие произвело на них впечатление, уполовинив экипаж и создав пожар, но если надумают, проблем у них не возникнет. Один прицельный выстрел из кустов, пока я набираю свежую воду или когда пристаю к берегу, и все. Финита ля комедия… Я один, прикрыть некому.

К вечеру следующего дня я удалился от места боя километров на семьдесят и решил найти укромное место, чтобы выспаться.

Когда солнце почти село, я заметил устье небольшой реки шириной метров семьдесят. Подниматься по ней не хотелось, мало ли тут индейцев, но и встречаться с проходящими рядом с побережьем кораблями – тоже. Каботажный флот тут был приличный. Вздохнув, я повернул к реке.

Ветра почти не было, паруса обвисли, отчего мне пришлось натянуть их и обливать морской водой из ведра, чтобы они были плотнее и не пропускали легкие дуновения ветерка через себя. Немного, на пол-узла, но скорость прибавилась. Одно радовало, ветер был попутный, иначе пришлось бы отдыхать в открытом океане. Поднявшись по течению километра на два, когда река сузилась до пятидесяти метров, я заметил высокие деревья на берегу и решил пристать там, чтобы со стороны мачта не выделялась. Спустив парус, отдал якорь и, закрепив, встал в пяти метрах от берега. Уже в темноте, разогрев похлебку, что я сварил в обед, и поужинав, расставил растяжки по всем бортам. Четыре боевые гранаты на бортах и одну свето-шумовую на дверце в мою каюту. Это даст мне время проснуться и вооружиться. После этого я спокойно уснул. Доски кают были крепкими и должны были удержать осколки гранат, с этой стороны я не беспокоился, главное, чтобы нападающих было не много. Ну, если они будут, конечно.

К моей радости, ночь прошла на удивление спокойно. Позавтракав жареной рыбой и чаем с остатками сухарей, я осмотрел свои запасы и решил зайти в ближайшее селение, благо у меня оставалось четыре шиллинга. Должно было хватить немного пополнить запасы. С рыбой проблем не было, на баркасе я нашел немало ценных предметов, о которых вдова, похоже, и не подозревала. Начиная с посуды, включая чайник и сковороду с кастрюлей, и заканчивая неплохими удочками в трюме в специальном отсеке. Причем крепкими, на крупную морскую рыбу.

Сняв растяжки, я на веслах пристал к берегу. После чего, натаскав сушняка и нарубив дров для печки, отошел на середину реки и, развернув баркас носом вниз по течению, начал спускаться в открытое море.

На второй день ближе к обеду я увидел французское поселение – уж не отсюда ли тот капер? – и решил пополнить запасы соли и сухарей. Может, даже на пару десятков яиц денег хватит.

Встретили меня, в принципе, неплохо. Чиновник осмотрел баркас, особенно пустой трюм, и дал разрешение на вход. Меня слегка удивило такое благожелательное отношение, но чиновник на плохом английском пояснил, что между Англией и Францией снова мир.

Пока я подходил к крепкому причалу, где уже находилось два десятка любопытных мальчишек, да и взрослые гуляли по берегу, поглядывая на меня, мне пришла мысль продать дробовик и один из пистолетов. Второй пистолет и шпагу я решил оставить на память. На вырученные деньги вполне можно набить трюм провизией.

Пришвартовав баркас, я поманил крепкого парня и договорился с ним об охране. Благо говорил он по-английски лучше чиновника.