Анонимные грешники (ЛП)

Я глубоко вдыхаю, наполняя свою душу ароматом девушки, которая никогда не будет моей.

Глава двадцать шестая

Вечер пятницы, ещё один ужин Висконти.

Это редкий случай, когда я нахожусь в гардеробной без Греты, жужжащей вокруг меня, как назойливая муха, но Данте отправил ее в город выполнить несколько поручений. Итак, я не торопясь, принимаю душ в ванной комнате и осторожно втираю лосьон в свою больную задницу.

Каждый раз, когда моя рука касается кожи или я сажусь с слишком большой силой, ударная волна удовольствия прокатывается по низу моего живота. Это постоянное напоминание об Анджело и грязном грехе, который мы разделяем. Приближаясь к свадьбе, я ловлю себя на том, что чувствую себя все более и более безрассудной, я не в состоянии соблюдать приличия или мораль каждый раз, когда Анджело устремляет на меня свой тяжелый взгляд цвета морской волны. Вчера, когда я стояла в приемной прибрежного особняка Донателло и Амелии в белом свадебном платье, в котором пойду к алтарю, меня кое-что осенило.

Возможно, приближение того дня, когда я выйду замуж за Альберто, сродни чувству, которое возникает у людей, когда они знают, что вот-вот умрут, и они ничего не могут с этим поделать. Вы слышите истории о том, как раскрывается истинное лицо людей. Признание в своей бессмертной любви на последних вздохах или признание в своей самой глубокой, мрачной тайне, которую они не хотят унести с собой в могилу.

Свадьба кажется концом. Я устремляюсь к ней, подбираясь все ближе и ближе, и теперь проявляется мое истинное лицо.

Я Рори Картер, и я совершаю плохие поступки.

Мне нравится совершать плохие поступки.

Я сдерживаю улыбку, надевая лифчик и трусики, затем накидываю на себя шелковый халат. Я направляюсь к шкафу в попытке выбрать что-нибудь, что не заставит меня выглядеть первоклассной шлюхой до возвращения Греты, когда раздается тук, тук, тук

в дверь.

Это останавливает меня на полпути. Они тяжелые и выбивающиеся из ритма.

Я прочищаю горло и спрашиваю: — Да?

Тишина. Сердце бешено колотится у меня в груди, я пересекаю комнату, чтобы посмотреть, кто там, когда дверь распахивается и в комнату вваливается Альберто.

Я в шоке отпрыгиваю назад, прижимаясь к зеркальной стене.

— Что ты делаешь? — я огрызаюсь.

Он, спотыкаясь, выходит на середину комнаты и, покачиваясь, вытягивается во весь рост.

— Добрый вечер, Signora Висконти, — бормочет он, окидывая мое тело плотоядным взглядом.

Мой взгляд сужается.

— Ты пьян.

Очень пьян. Я осторожно наблюдаю за ним, когда он устраивается в кресле в углу комнаты и смотрит на меня снизу вверх. Он весь день отсутствовал в джентльменском клубе Бухты Дьявола на турнире по бриджу. И даже если бы он мог стоять прямо, не покачиваясь, я бы смогла сказать, что он выпил по кислой вони виски, которую он принес с собой в комнату.

— Иди и сядь ко мне на колени, детка, — со странным тихим ворчанием он хлопает своей толстой рукой по-своему ещё более толстому бедру.

Я презрительно ухмыляюсь ему.

— Ни в коем случае. Попроси кого-нибудь принести тебе кофе и Адвил.

Горечь обжигает мне горло, и я борюсь с желанием швырнуть ему в голову чертову лампу. Прошла почти неделя с тех пор, как он столкнул меня с лестницы, и хотя боль в ребрах утихла до тупой боли, гнев, который я испытываю, когда вижу его, все ещё ярко горит. По большей части мне удавалось избегать его, но это не значит, что мой разум постоянно не перебирал способы отомстить.

Возможно, на этот раз все будет не так мелочно.

— Сядь ко мне на колени, Аврора, — снова рычит он. — Я хочу почувствовать, как эта тугая попка прижимается к моему члену, — он понижает тон, облизывая и без того влажные губы. — Я также не могу дождаться, когда почувствую, на что похожа эта тугая киска.

Дрожь пробегает у меня по спине и оседает в омуте отвращения. Жар обжигает мои щеки, я пытаюсь не обращать на него внимания. Игнорируй хулиганов, и им в конце концов станет скучно, верно? Надеюсь, этот совет детской площадки можно применить к мафиози с избыточным весом и комплексом Бога.

Но когда я сажусь перед туалетным столиком и начинаю наносить макияж, я вижу, что он все ещё хитро смотрит на меня в отражении зеркала.

— Я не могу поверить, что через одну неделю и один день я буду трахаться с девственницей, — он поправляет ткань спереди на своих брюках, мрачно посмеиваясь. — В моем то преклонном возрасте. Скажи мне, Аврора, твоя попка тоже девственная?

Жар заливает мои щеки, но я по-прежнему не отвечаю. Вместо этого я наношу тональный крем спонжем, ещё несколько раз проводя по едва заметному синяку на глазнице. Теперь это едва заметно под толстым слоем макияжа.

— Хм. Ты знаешь… — кресло скрипит, когда он переносит свой вес вперед. — Я мог бы трахнуть тебя в задницу, и ты все равно осталась бы девственницей, верно? — я замираю на секунду, мои глаза расширяются при виде собственного отражения. — Возможно, я сделаю это сегодня вечером, чтобы дать тебе немного почувствовать, на что похожа супружеская жизнь.