Анонимные грешники (ЛП)

— Альберто хочет построить отель на месте Заповедника.

Аврора напрягается, затем поворачивается, чтобы посмотреть в окно со своей стороны. От её неглубокого дыхания стекло запотевает, и она вытирает его тыльной стороной ладони.

Позволяя тишине повиснуть между нами, я снова обращаю своё внимание на дорогу, голова пульсирует. Несколько месяцев назад Большой Ал позвонил мне в офис и попросил о срочной встрече. Я уж точно не собирался лететь на побережье без всякой, блять, причины, поэтому он приехал ко мне в Лондон с чертежами подмышкой, Данте следовал за ним по пятам, как преданный пес. Он развернул чертежи на моем столе и ткнул толстым пальцем, унизанным кольцом, в середину обширного леса Заповедника Дьявола.

Уединенное место в лесу, сказал он, практически плюясь от возбуждения. Российские и Саудовские туристы обожают подобное дерьмо.

Я бросил один взгляд на чертежи, другой — на свои часы, а затем сказал и ему, и Данте, что меня это не интересует. Конечно, мне абсолютно наплевать на Дьявольскую Яму, но я знаю таких людей, как Альберто и его скользкий сынок. Дай им сантиметр, и они проедут километр. Один отель в Яме превратится в два, и не успею я оглянуться, как Дьявольская Яма станет территорией клана Бухты, как всегда хотел Данте.

И что с того, если это произойдет? Я никогда сюда не вернусь. Правильным поступком было бы передать землю Альберто и его сыновьям, пусть они делают с ней всё, что им, блять, заблагорассудится.

У меня нет причин говорить «нет», кроме того, что я злобный, упрямый ублюдок.

Несколько дней назад Альберто снова обронил эту идею в разговоре в сигарной комнате. Он сказал, что они всё ещё работают над планом, конечно, не в Дьявольской Яме, а на северном мысу в Бухте Дьявола.

Я кивал и мычал во всех нужных местах, но мне было абсолютно наплевать, что Альберто делает в пределах Бухты. Если подумать, было и правда странно, что он не стал настаивать на этом дальше. Что он не пытался оказать давление, предложить мне весь мир, пока я не согласился бы дать ему то, что он хотел, что, как я заметил, является его обычной тактикой в бизнесе.

Нет, он просто отпустил эту ситуацию. И теперь я понимаю почему. Он обманом заставил Аврору поверить, что заповедник — это его

территория, и размахивает им у неё над головой, чтобы залезть ей между ног.

Костяшки моих пальцев, сжимающих руль, белеют. Я мог бы разрушить всю эту помолвку одним правдивым предложением. Мои мысли уносятся в более мрачное место: выходит ли она замуж за Альберто, потому что думает, что это спасет её драгоценный природный заповедник? Что бы она сделала для меня, если бы я сказал ей, что я единственный, у кого есть настоящая власть?

Статические разряды распространяются по всей длине моего члена. Блять. Я бы не стал тратить время на такую ерунду, как притворство в браке. Вместо этого я бы пустил в ход этот острый язык.

Внезапно её взгляд снова устремляется на меня.

— Что смешного? — огрызается она.

Я понимаю, что из меня вылетел смешок. Тот, который купается в неверии.

Я делаю паузу, проводя языком по зубам. То, чем занимается мой дядя, меня не касается. Кроме того, давайте будем честны — если она не даст ему то, что он хочет, контракт это или нет, он всё равно просто прогонит её. Этой цыпочке не нужно слышать моё мнение, но это не мешает ему слететь у меня с языка.

— Ты выходишь замуж за Альберто Висконти, чтобы помешать ему вырубить несколько деревьев в заповеднике. Господи Иисусе, — я запускаю пальцы в волосы, качая головой. — Ты ещё глупее, чем кажешься.

Я жду, что она огрызнется в ответ, но её реплики не последовало. Краем глаза я наблюдаю, как её розовый ротик так же быстро открывается и закрывается. Затем она сцепляет руки и снова обращает своё внимание на набережную Бухты Дьявола, расплывчато проплывающую за окном.

Плевать. Мне насрать, что делает эта цыпочка. Будь то свадьба с моим семидесятилетним дядей или прыжок со скалы.

Тепло проникает мне под воротник, и я расстегиваю верхнюю пуговицу. Я никогда не расстегиваю свою чертову верхнюю пуговицу.

Мы едем в тяжелом молчании, пока не подъезжаем к воротам особняка Альберто на берегу моря. Затем Аврора садится немного прямее. И снова начинает наматывать этот локон на палец.

Она прочищает горло.

— Итак, эм. Мы договорились?

Мой взгляд лениво скользит к ней.

— Договорились?

— Эм, мои звонки… ты ведь не будешь их слушать, верно? Это то, что ты сказал?

Выруливая на передний привод, я глушу двигатель и смотрю на неё. Впервые по-настоящему смотрю на неё, а не просто украдкой поглядываю, сидя во главе обеденного стола или поверх своего стакана виски в баре в подвале.