Антикультурная революция в России

А в Вене, где пережидал московский поезд, со мной произошло чудо из чудес. Всю жизнь мечтал я посетить одну из богатейших сокровищниц мировой живописи — Венский Музей истории искусства. И без того больные мои ноги подкосились, когда строгий страж музейных врат огорошил меня сообщением о выходном дне, пришедшемся на нынешний приезд. Отчаявшись, постучался я в дирекцию и представился реставратором из России. Невероятно, но через пять минут научный сотрудник, выдав специальный пропуск, открыл все двери огромного музея. Не помня себя от счастья, сидел я в зале, окружённый столь вожделенными полотнами Питера Брейгеля, досконально изученными в альбомах и монографиях; затаив дыхание, рассматривал редчайший шедевр Вермеера; наслаждался божественной живописью веласкесовских инфант. А в рубенсовских галереях, таких же больших и светоносных, как сама живопись великого фламандца, ждала меня встреча с очаровательной Ингрид Хопнер — главным реставратором по масляной живописи, с которой мы сразу нашли общий язык и из обычного зрителя я превратился в коллегу большого мастера и знатока многих полотен Венского музея. Обо всём этом мне не терпелось поведать как можно большему числу друзей и знакомых по возвращении на Родину. Но не тут-то было! Приезд в Москву совпал со смертью разрушителя основ этой самой Родины — Ельцина — и ещё раз заставил убедиться в порочной беспринципности, лживости, корыстолюбии и нечистоплотности той части нашего общества, которая почему-то называет себя элитой и которую её вождь и учитель Ленин пророчески окрестил дерьмом, употребив, правда, более откровенное выражение, которым мне не хочется пачкать бумагу.

Гражданскую панихиду по Ельцину заменили на церковное отпевание. В храме, согласно канонам, речей не произнесёшь. Осанну усопшему благодетелю либеральные «элитчики» во весь голос пропели с телеэкранов и страниц личных «демократических» газет. Зарябило в глазах от подзабытых пособников Ельцина, ломавших страну об колено. Нарумянившись и освежив себя дорогим парфюмом, пытались повернуть колесо истории вспять изрядно подряхлевшие Чубайс с Гайдаром, Хакамада с Немцовым, Нарусова с Сатаровым. Они, хотя и липовые, но политики и могут играть по законам лохотронщиков. Но какими же мелкими, ни на йоту не выдавившими из себя раба, смотрелись служители муз, только суету и терпящие. Артисты, писатели, режиссёры, художники были похожи на банковских вкладчиков, сорвавших большие проценты при находившемся на хозяйстве Ельцине. Им наплевать на кровавую чеченскую бойню, на варварский расстрел российского парламента. «Пусть другие кричат и корячатся от обиды, от горя и голода», — пропел бы Галич всем этим Табаковым, сокуровым, Захаровым, мессерерам, лоснящимися от сытного питания ртами прославляющим президента, принёсшего стране ущерб, сопоставимый разве что с последствиями Второй мировой. Они в шоколаде — и это главное.

Нищие врачи и учителя, два миллиона беспризорных детей, опущенная донельзя русская деревня, повальный сифилис, СПИД, туберкулёз их не касаются. Они, руководимые растлителем человеческих душ Швыдким, ставят своих «детей Розенталя», «голых пионерок» и «шутов Балакиревых», издеваются над русской классикой, превращая в посмешище великие творения Пушкина, Гоголя, Толстого и Достоевского. Корчатся в пароксизме циничности и надругательства над самыми заветными и чистыми истинами женоподобные тани и дуни, ксюши и океаны, выпускают книги, унавоженные матерщиной и другими уголовно наказуемыми непотребностями всякого рода Сорокины, ерофеевы, минаевы, приговы и прочие поповы с успенскими. Именно за это благодарят они Ельцина и отпущенную им свободу. Убедиться в последствиях эпохи всепоглощающего хапка можно, раз-другой посмотрев отчёты о тусовках нынешней знати, захлестнувших всё столичное пространство: от заваленных жратвой, импортными шмотками и супердорогими автомобилями резерваций Рублёвки до торжественных залов бывшего университетского музея (ныне Музей ИЗО им. А.С. Пушкина), где «несущие свет» миру деятели культуры, вряд ли слышавшие о Дионисии, Дуччо или Симоне Мартини, присягают на верность Березовскому, Куснировичу и благодетелям абрамовичам, дающим им кушать. Чтобы не подумали вы, дорогие читатели, что к таким выводам я пришёл в одиночку, отсылаю вас к умозаключениям упомянутого выше Владимира Максимова, которого к красно-коричневым и черносотенцам никак не отнесёшь.