Антонио Сальери. Интриган? Завистник? Убийца?

А вот описание Феликса Клемана, автора книги «Знаменитые композиторы с XVI века до наших дней»:

«Обладая удивительной работоспособностью, маэстро из Леньяго написал с 1770-го по 1804 год сорок две оперы и не меньшее число ораторий, кантат, дуэтов, трио, хоров и инструментальных пьес. В 1804 году он отказался от драматических успехов, чтобы полностью посвятить себя императорскому хору. Отставка, которую он попросил в 1821 году, была дана ему лишь в 1824 году. <…> Можно лишь признать справедливым тот факт, что император полностью сохранил ему его жалованье после того, как он оставил свои посты».

Франсуа-Жозеф Фети в своей «Универсальной биографии музыкантов» рассказывает о Сальери следующим образом:

«Он был небольшого роста, но хорошо сложен и всегда тщательно одет, кожа его была смуглой, глаза черные и полные огня, взгляд экспрессивный, а жесты очень живые. Никто не знал больше анекдотов, чем он, и не умел их рассказывать смешнее. Язык его походил на жаргон, в котором были перемешаны итальянский, немецкий и французский. Большой любитель лакомств, он не мог пройти мимо кондитерской лавки, не зайдя внутрь и не набив себе карманы. Быстро раздражаясь, он также легко успокаивался, и доброта сердца не изменяла ему никогда».

И снова слова Феликса Клемана:

«Сальери был умным и обладал разнообразными знаниями. Он был любезным и имел характер, созданный для общества; он очаровывал все кампании, в которых бывал, своей пикантной манерой рассказывать анекдоты. Его язык, представлявший собой смесь итальянского, французского и немецкого, забавлял его слушателей. <…> Если он и показывал себя порой слишком ловким в оборачивании себе на выгоду дружеских связей, которые он устанавливал с людьми, то, с другой стороны, в его жизни имели место факты, когда он выглядел самым привлекательным образом. Не будем забывать, что Сальери, уже находясь в почтенном возрасте, всегда помнил о доброте Гассмана, которую тот проявил к нему в самом начале его карьеры. Он делал больше, чем просто помнил об этом: он оплачивал свой долг памяти своему благодетелю, который, умирая, оставил двух девочек, лишенных поддержки. Композитор позаботился о них и оплатил все расходы по их образованию. <…> От своего брака он имел трех дочерей, которые нежно ухаживали за ним и окружали его вниманием, когда он стал старым».

Борис Кушнер приводит следующую историю, показывающую, насколько у Сальери было развито чувство юмора:

«Композитор жил в доме, доставшемся в наследство его жене и ее брату от их отца. Делами дома занимался брат жены. Однажды композитора начала изводить визитами некая дама, снимавшая в доме квартиру и желавшая изменить условия договора. Объяснения Сальери, что он не имеет никакого отношения ко всему этому, не помогали. Тогда при очередном разговоре он сказал даме, что может помочь ей только одним: пусть она напишет свою просьбу, а он положит ее на музыку. Дама ретировалась».

А вот, например, шутливые и вместе с тем очень трогательные стихи, написанные самим Сальери:

Sono ormai sessanta e otto,Sor Antonio, gli anni vostri,E mi dite che vi bollicaSpesso amore ancora in petto.Eppur tempo mi parrebbe,Di dover finir, cospetto.Che ne dice Ussignoria?Risposta: Ha ragione, si podria.

Их можно перевести на русский примерно так:

Вам уже, синьор Антонио, Шестьдесят восемь. Так бывает…Но в груди, вы говорите, До сих пор любовь пылает. Эх, давно, настало времяУтихомирить буйный нрав. Да, Что вы скажете на это? Ответ: Трудно спорить, ваша правда.

С поздних портретов Антонио Сальери на нас смотрит лицо, вовсе не отмеченное каиновой печатью. Лицо благообразное и почтенное, притом не сановно-надменное и не холодно отчужденное, а вполне располагающее к себе, несколько мягковатое и чувствительное. Ни одна из его черт не обнаруживает скрытой порочности, лицемерия, хитрости или безжалостности. Что бы ни говорили о сомнительности выводов физиогномики, все же облик человека, особенно в пожилом возрасте, обычно позволяет догадываться о его жизненном опыте и выдает какие-то черты характера, чаще — не самые приятные. В данном случае речь может идти лишь об отсутствии следов каких-либо сильных страстей или роковых поступков. Это лицо человека, прожившего благополучную жизнь и не терзаемого никакими фуриями, но притом и не закосневшего в сытом самодовольстве.

Лариса КИРИЛЛИНА, доктор искусствоведения

Чтобы представить себе, как выглядел Сальери, лучше всего посмотреть на знаменитого актера О. П. Табакова в его роли в пьесе «Амадей», с 1983 года игравшейся на сцене МХТ имени Чехова. Табаков исполнял эту роль неизменно со дня премьеры. Вот он — добродушный человек с румяными щеками и озорными ямочками на щеках. Понятно, что Табаков играл образ, созданный Питером Шеффнером, но тот, кто видел его в этой роли, не мог не заметить, как Олег Павлович порой выходил из заданного образа и лукаво глядел в зал, взрывавшийся аплодисментами. Великий артист не просто играл роль великого композитора, он еще и был похож на него внешне…