Апостол Папуа и другие гуманисты. I. Мидгардсорм

— Был сплошной кошмар, — задумчиво произнес Дюбуа, — после битвы за Таити в марте позапрошлого года к нам привезли почти триста раненых. Это еще цветочки, а ягодки начались после освобождения Самоа и Ниуэ, и после штурма Новой Каледонии. Сюда привозили самолетами с юго-запада самых сложных раненых. Как-то раз мы курили в перерыве, и я спросил: «Может, мы, как в кино, провалились в 1940-е годы, и это идет Вторая мировая война?». А Винсент ответил: «Откуда тогда ноутбуки и woki-toki?». Я говорю: «Так ведь в Голливуде работают сплошные неучи». А он пошутил: «Ну, давай скажем за это спасибо Мауи и Пеле, держащим мир». Хотя, тогда было не до шуток.

— А потом? — спросила австралийка.

— Потом, — сообщил Винсент, — мы занимались разными темами. Например, протезы на биотоках. Это футуристическая область, хотя принцип известен с 1980-х годов.

— Я имела в виду: почему потом вы не уехали домой во Францию?

— А зачем? — лаконично поинтересовался Дюбуа.

— Просто: вы ведь французы. Или вы одобряете здешний политический режим?

— Мы никакой режим не одобряем! — объявил Винсент, — Политика грязное дело. Но, у Меганезии есть один плюс: здесь мы сами себе хозяева. А во Франции все сложнее. Я вообще не уверен, что мы там сможем адаптироваться. Там слишком много запретов, которые надо постоянно учитывать, если что-то делаешь, пишешь, или говоришь при посторонних свидетелях. И еще — параноидно-раздутая бюрократия. Это кошмар.

— Значит, вы, все же, считаете, что меганезийский режим лучше французского?

— Не лучше, — ответил Дюбуа, — а рациональнее, проще и понятнее.

— Кстати, — продолжил Винсент, — Лантонская Хартия вполне французская. Она почти полностью повторяет французскую Декларацию прав гражданина 1789 года.

— Неужели так? — усомнилась репортер, — А я читала, что Лантонская Хартия слизана с американской Декларации Независимости 1776 года.

— Черт знает, — доктор Винсент пожал плечами, — политика такая чушь.

— ОК. Правда, отбросим политику. Давайте лучше про случай Кларион Тингеле.

Возникла пауза. Затем Винсент толкнул Дюбуа плечом.

— Давай, Фанфан, твоя фамилия раньше по алфавиту, вот ты и рассказывай.

— Ладно, — согласился Дюбуа, — начнем с того, что стрессовая экстракция плода на 20-й неделе беременности, это не роды. Согласно классификатору Всемирной Организации Здравоохранения, это выкидыш.

— Нет, коллега, — возразил Винсент, — сочинения ВОЗ, это для адвокатов и дилетантов, а специальная литература толкует иначе.

— А как толкует это специальная литература? — спросила Китиара Блумм.

— Так, слушайте, — тоном сказочника произнес Дюбуа, — на протяжении полувека, наука развивает методы спасения младенцев, рожденных со сверхмалым весом. Эта область ветвится на две. Первая, это множественные близнецы на сроках от 25 недель. Вторая — одиночки на сроке от 22 недель. Полвека назад это было фатально, а потом, появились технологии, дающие шанс иногда спасать малышей фунтового веса. Появилась даже статистическая формула нижнего предела жизнеспособности плода: «22-30-450». Это значит срок развития 22 недели, рост 30 сантиметров, вес 450 граммов.

— Идиотская формула, — ввернул Винсент.

Тогда Дюбуа развел руками и объявил:

— Все, давай теперь, рассказывай ты, коллега.

— Запросто, коллега! Продолжу о формуле. Она идиотская, поскольку описывает плод исходя только из срока и внешнего размера-веса. Статистика не знает биологию. Она суммирует и делит то, что ей дается, и получает среднее, без всякого объяснения. Но биологически, выживаемость связана не с ростом и весом, а со зрелостью органов. На практике известно выживание эмбрионов с весом 250 граммов, но при сроке 26 недель. Приведу также пример из нашей с коллегой Фанфаном работы на атолле Нукутепи, в архипелаге Элаусестере. Там секта межзвездных коммунистов тау-китян, и девушки-тинэйджерки рискованно балуются с фертилизаторами, вызывающими многоплодие.

— О! Вы были в биомедицинском десанте на Элаусеастере? — воскликнула Китиара.

— Мы и сейчас в этом десанте, — сказал Дюбуа, — наша эпоха дала нам теле-хирургию с применением робототехники, и дистанционной диагностики. Это не очень принято в Первом мире, но в Меганезии эти технологии — американские, японские, европейские, вошли в практику с середины прошлого года. Так вот, относительно девушек из секты межзвездных коммунистов. Обычно они рожают в 32 недели трех-четырех близнецов, примерно по килограмму. Но однажды мы столкнулись с 6-плодной беременностью, и приняли непростое решение: инициировать роды на 28-й неделе. Мы спасли всех этих близнецов, хотя вес у самых мелких был около 350 граммов. И тут… Давай, коллега!

Доктор Винсент коротко взмахнул ладонью и принял эстафету.