Аптека Пеля

— Зуб бессмертия захотели, как эти два идиота. — Дед Артюхин мотнул косматой башкой в сторону дверей, где за пыльным плюшем подслушивал Саня, но из несвязных речей сокамерника так и не понял зачем им рубиновый клык, если не вампирить. Похоже, и сам генерал-губернатор не понял деда. Однако, посчитал его опасным носителем знаний. Откуда добытых, еще предстояло разобраться — подобные мысли достаточно ясно читались на его физиономии, освещенной канделябром.

— Сейчас вы, достопочтенный Петр Михайлович, услышите главное! — Его глаза пламенели. — Я — это вы! А вы — это я! — вскочив со стула, словно перчатку бросил в лицо визави дед Артюхин.

Генерал-губернатор медленно поднялся, скинул плащ.

— Да, вы, я погляжу, сумасшедший! Опасный сумасшедший!

— Я хочу вас предостеречь. Бегите! Бросайте все! Уходите в отставку. Иначе будете жить в склепе и не будет душе вашей покоя. Я знаю что говорю. Вижу… вижу вы мне не верите. Смотрите! Смотрите сюда.

Дед Артюхин рывком скинул плащ, пальцы его торопливо заплясали по пуговицам кителя. Обнажив впалую грудь в клочьях седых волос, он ткнул кривоватым мизинцем под левый сосок, где чернело родимое пятно величиной с пятак.

— Узнаете?! Узнаете… — торопливо закивал. Вот она меточка-монеточка! Не вытравишь. Бьюсь об заклад у вас такая же! И жена ваша Анна Сергеевна целует ее ночами с благодарностью…

— Да как вы смеете! — резко выдохнул генерал. Неожиданно растерявшийся, он запустил в густую шевелюру тонкие нервные пальцы.

— Вот! — обрадовался дед Артюхин. — Вот этой щеткой на голове вы обязаны доктору Пёлю. Еще год назад у вас волоски на черепе пересчитать можно было. Но его снадобья творят чудеса. В обмен бумажку под сукно. Пёля прикрыли от сыскных доберманов. А это уже государственное преступление.

Дед перешел на шепот и зачастил:

— А профессор вам в благодарность эликсир чудесный с газом. Внутри сафьяновой коробочки пузырек, прикрыт визиткой. На ней от руки: вдохнуть при смертельной опасности…

С искаженным лицом его превосходительство прыгнул на деда Артюхина и удушающим приемом прижал к столу.

— Не за-будь… не… за-будь флакон… — хрипел старик, — … расстреля-ют…

— Человек! — разнеслось по дому, как выстрел. — Сюда! Дайте свет! Веревку!

Еще миг и генерал-губернатор лишил бы себя жизни.

Перепуганный лакей поспешил на крик. В комнате вспыхнула люстра. Санек зажмурился и приготовился к худшему. Выдавать себя не входила в его планы, да и не ясно в какой ипостаси теперь прибывает его плоть — рассосалась во времени и пространстве или по-прежнему при нем.

— Звоните в полицию, вызывайте санитаров! — скомандовал, показавшейся в дверях ошеломленной горничной, его превосходительство, выворачивая руки сумасшедшему старику.

Полотенце стянуло запястья. Вторым губернатор заткнул рот безумца.

— Везите к Пантелеймону, — устало распорядился генерал, — И никому ни слова!

Санька замутило. В голове мелькнуло: «домой» и он отключился.

Глава 12

— Эй, царь! Ц-а-а-рь! Поднимайся. — Пузатый легонько пнул его бок запыленным ботинком. — Вставай говорю, ваше величество. Харе валяться. Кто подогнал императора? — обратился он к тощему мужику с ног до головы осыпанному цементной пылью и, не дожидаясь ответа, продолжил деловито осматривать стены. — Вижу кухню начали штробить? Хорошо. Хозяйка в субботу будет с проверкой. Это что за мешки. Сразу в мусор. Развели тут, понимаешь…

— Так не успеваем…

— А надо. Царя приобщи. Что валяется без толку. Вон какой здоровенный.

— Держи, самодержец. — Пузатый подхватил мешок и сунул вскочившему Саньку.

— Где помойка знаешь?

Он кивнул, вцепился в мешок и дернул к выходу лавируя между пакетами с цементом и коробками с плиткой.

Во дворе бросил возле контейнера. И тут заметил пакет с вещами. Обычное дело по нынешним временам. Отыскать там что-то ценное вряд ли возможно, но теперь ему не до трендов. Понтоваться в царских одёжах себе дороже. Здесь унизят, а там и в кутузку угодить можно, а того хуже — в дурку.

Санек вытряхнул содержимое пакета, разворошил и — о чудо! — майка-алкоголичка вполне себе нейтральный предмет гардероба. Пожелтевшая от старости, всего-то в двух местах молью прострелянная — аккуратные дырочки по краю «царя» не смутили. Он скинул футболку и бросил рядом с пакетом. Растянутая майка свисала по бокам. Санек глянул на себя в осколок большого зеркала, стоявшего тут же — таким стильным он еще не был.

Не глядя ни на кого, никого не замечая, вышел на улицу, и вдруг спохватившись, припустил обратно. Рядом с разворошенным мешком уже присел какой-то бомжарик, заботливо перебирая тряпье. В последний момент Саня вырвал из его немытых рук свою футболку — булавка на месте! Бродяга недовольно выругался, но у Санька были свои планы на серебряный трофей.

В ближайшей скупке антиквариат оценили в пять тысяч, чему бывший "царь" обрадовался несказанно, сразу прикупив все, чтобы чувствовать себя полноценным членом современного общества — «зарядку» для телефона, пакет интернета и бикмак.