Арабелла

– Казнить их всех? – тихо спросил Мартин, глядя вниз на свои руки.

– Они приживут свои жизни на Земле и, возможно, вернутся уже в свободную Арабеллу, которой ничего не будет грозить. Ты разве не согласен со мной, Мартин?

– Я просто помню многих из них, – ответил Мартин.

Симон получил обратно документ спустя несколько быстрых минут. Не доставало лишь двух подписей.

– Ну что ж, – он пожал плечами, – большинством голосов мы подписали указ, – и провёл по мне и Мартину обречённо печальным взглядом.

Ещё через час совет завершился. Улыбчивый Чарли подошёл ко мне и предложил вернуть меня в кровать. Он вырос высоким, привлекательным молодым человеком тридцати трёх лет, приветливым, добрым и смелым. Я была утомлена и с благодарностью согласилась. Он вёз меня по коридору, мимо суетливых советников.

– Я рад видеть тебя, Лимбо! – сказал Чарли. – Это по правде моя идея – провести совет здесь, в горах. Я сказал отцу, что и ты имеешь право голоса в таком вопросе. И я понимаю, почему ты с нами не согласна.

Чарли продолжил медленно идти рядом со мной.

– Останешься у меня, Чарли, посидим за чаем? – спросила я.

– Мартин, мы будем у Лимбо, – бросил Чарли Мартину, который стоял у входной двери и тихо беседовал о чём-то с Симоном.

– Я поднимусь попозже, – сказал он, и мы свернули в коридор восточного крыла.

– Я просто устал, – тихо сказал Мартин Симону. – Почему всё время столько потерь? Я не могу больше смотреть на это. Ты оправдываешь их величием своей цели, но я под их тяжестью прогибаюсь.

Симон молча, по-отцовски, обнял Мартина, а тот устало положил голову на плечо в тёмно-красном одеянии. Так они и стояли у входа в дом первых людей и не находили больше слов. Они и страдали, и рвались отчаянно к цели, а я просто любила их горячо и благодарно. Они безусловно были огнём, сжигающим всё на своём пути, но освобождающим, обновляющим, а значит – спасительным.

– Мальчики, – сказала я, когда Мартин присоединился к нашему чаепитию, – вы – моя надежда.

Чарли задумчиво в который раз наполнил свою чашку чаем, сидя в кресле напротив моей кровати. Мартин устроился в углу на полу.

– Все разошлись, – сказал последний. – Симон решительно настроен. Он отправит в Майму людей завтра же.

– Так надо, – твёрдо сказал Чарли.

– Есть другой путь, – сказала я.

– Нет, Лимбо, хватит, – Чарли был строг. – Почти двадцать лет мы здесь. Пора покончить счёты с Селвином. Понимаешь? Окончательно. Чтобы от него не осталось ничего.

Тогда я повернулась к Мартину.

– Найди отца. Приведи его, пусть ведёт их. Пусть направляет.

Мартин нахмурил брови.

– Он ведь мёртв, Лимбо.

Чарли встал.

– Подойди поближе, Мартин, – попросила я. Он послушался и приблизился ко мне.

– Он жив, прячется на Земле, я сама видела, как он сбежал.

Мартин отпрянул. Чарли подошёл к кровати.

– Видела? Как? – спросил младший.

– У меня ведь всё ещё есть Айраво. Я летаю над Арабеллой иногда, как и раньше, раз здоровье не позволяет ходить. Наблюдаю за вами. Михаил просто трусливо сбежал, когда понял, что всё потеряно. Он прячется где-то там.

– Ты знала? Ты ничего не сказала нам? Ничего не сказала отцу? – Чарли кричал на меня. – Он страшный человек, а ты скрывала, что он жив?

– Я дала ему шанс, Чарли и он дал мне обещание взамен на это. И сейчас время найти его Михаила. Скажи ему, что настало время сделать, что должно. Пусть спасает своих людей или идёт с ними на казнь. Они верят в него. Верили. Это его ответственность.

Мартин молча положил руку на моё плечо.

– Ты понимаешь, какой опасности ты нас подвергла, решив дать ему шанс? – Чарли не мог успокоиться. – Он опаснейший из людей. Если он вернётся, всё может рухнуть. Он верен Богу сильнее, чем кто-либо из них.

– Поэтому я хочу, чтобы Мартин поговорил с ним в последний раз. Последний разговор.

Чарли зарычал от злости.

– Ему нельзя сюда. Так нельзя! Ты снова предаёшь Арабеллу, Лимбо!

Я вдохнула полной грудью и посмотрела за окно, туда, где с нами прощалось солнце. Арабелла. Моя Арабелла. Самая прекрасная из существующих. Я любила каждый миллиметр её земли, каждую каплю её воды. Моя кровь становилась горячее, когда я думала о ней. Много лет назад она встретила меня с распростертыми объятиями, а теперь провожала обжигающими кожу лучами. Я смотрела на Чарли, который теперь склонился надо мной и трясся от гнева. Он был возможно самым красивым мужчиной из всех, кого я встречала; я нередко ему об этом говорила. Он имел широкие мускулистые плечи, чёрные волнистые волосы и ямочки на двух щеках. Я любила его за мягкость и чувствительность, которые он пронёс через годы, а уважала за неподдельную отвагу и преданность общей идее. Я смотрела, как он взрослеет и ничего не делало меня счастливее, чем возможность смотреть в его глаза и видеть Сарру.

– Я буду скучать, – почти простонал он.

– Я знаю. Я люблю тебя, Чар…

Не успела я договорить, как почувствовала внутри себя холод стального ножа. Этот холод разлился по всему телу смертельной болью. Малыш Чарли всадил мне под сердце тот самый нож Симона, который когда-то помог Эвери умертвить старика Хасана. Чарли испугано отскочил от меня.