Арабы в мировой истории. С доисламских времен до распада колониальной системы

После смерти Низам аль-Мулька вернулась политическая раздробленность Ближнего и Среднего Востока. Сельджукская империя распалась на ряд небольших государств-преемников, которыми правили представители или чиновники Сельджукской династии. Именно в этот период ослабления в 1096 году на Ближний Восток прибыли крестоносцы.

В наши дни Крестовые походы часто изображаются как ранний опыт экспансионистского империализма – провозвестника современных европейских империй. Для людей того времени, как мусульман, так и христиан, это было не так. Когда крестоносцы прибыли в Иерусалим, едва прошло четыреста лет с тех пор, как этот город вместе с остальной частью Леванта и Северной Африки войска ислама вырвали из рук христианских правителей, а их жителей-христиан насильственно включили в новую мусульманскую империю. Крестовый поход был запоздалой реакцией на джихад, священную войну за ислам, а его цель состояла в том, чтобы с помощью войны вернуть то, что было потеряно в результате войны же: освободить святые для христиан места и снова открыть их для беспрепятственного паломничества.

Великие вторжения XI в.

Но в Крестовом походе, как и в джихаде, хватало материальных и практических соображений, и среди крестоносцев и тех, кто их сопровождал, было много людей, чьи цели были скорее мирскими, нежели духовными. Помимо защитников Гроба Господня среди них были торговцы из итальянских городов-республик, которые направлялись по установленным с Византией и Фатимидами торговым путям к источникам товаров, воинственные и честолюбивые бароны, младшие сыновья в поисках княжеств и грешники, желающие понести епитимью не без прибыли для себя, и все они сыграли свою роль в создании и обеспечении государств крестоносцев.

За первые тридцать лет мусульманский мир выказывал удивительное равнодушие к прибытию и завоеваниям крестоносцев и даже к потере Иерусалима. Разобщенность мусульман облегчала задачу захватчикам, которые быстро продвинулись по сирийскому побережью в Палестину, основав цепочку латинских феодальных княжеств в Антиохии, Эдессе, Триполи и Иерусалиме. Эти первые десятилетия были периодом колонизации и ассимиляции. Завоеватели и паломники обосновались в Сирии, переняли местное платье и обычаи, заключали смешанные браки с местными христианами. Фульхерий Шартрский, летописец 1-го Крестового похода, замечает: «Ныне мы, бывшие жителями Запада, стали жителями Востока. Кто был римлянином или франком, в этой земле стал галилеянином или палестинцем. Кто жил в Реймсе или Шартре, теперь житель Тира или Антиохии. Мы уже позабыли места, где родились. Почти все мы не знаем их и не слышим о них. Один уже владеет домом и хозяйством, то ли от отца или по наследству, другой взял в жены не соотечественницу, а сирийку, армянку или даже крещеную сарацинку… Тот, кто был чужаком, стал туземцем, кто был переселенцем, стал гражданином. Каждый день наши родственники и друзья следуют за нами, добровольно отказываясь от того, чем владеют на Западе. Тому, кто там был беден, здесь Бог дал богатство. У того, кто там владел несколькими грошами, здесь золотых монет без числа. Тому, кто не имел и деревни, здесь Бог дал целый город. Зачем же нам возвращаться на Запад, когда Восток так к нам благосклонен?»

С этим можно сравнить слова сирийца XII века Усамы ибн Мункыза: «Есть франки, которые давно обосновались в нашей стране и живут среди мусульман: они лучше тех, кто явился недавно».

Но даже в этот первый период успеха крестоносцы ограничивались в основном прибрежными равнинами и склонами, сохраняя тесную связь со Средиземноморьем и западным миром. В глубине страны, дальше на восток, в пустыне и Ираке, уже готовилась реакция. В 1127 году Имад ад-Дин Занги, сельджукский военачальник, захватил город Мосул и стал им править и в последующие годы постепенно создал как никогда мощное мусульманское государство в Северной Месопотамии и Сирии. Его деятельности на первых порах мешало соперничество других мусульманских государств, в частности Дамаска, правитель которого не погнушался заключить союз с латинским Иерусалимским королевством против общего врага. В 1147 году крестоносцы неблагоразумно нарушили союз, и Нур ад-Дин, сын и преемник Занги, сумел занять Дамаск в 1154 году, создав единое мусульманское государство в Сирии и впервые став по-настоящему грозным неприятелем для крестоносцев.