Арбалетчики князя Всеслава

Как и просчитали мы с испанцем, нарисовались они со стороны городских стен. Это диктовалось логикой расклада - страже на стене тоже никчему видеть и слышать лишнее, и подпускать меня к стене вплотную, когда я побегу спасаться от них, им явно не улыбалось. К берегу моря - другое дело. Там прибрежные камни, там шумит прибой - кричи, сколько влезет, если и услышит какой не в меру бдительный караульный, то оно ему надо - вмешиваться в то, за что он не отвечает? А заодно и труп потом недалеко тащить, чтоб притопить от лишних глаз. Вот и вышла троица финикийцев так, чтоб ни к стене меня не пустить, ни к пристани, ни обратно к храму - ага, типа, обложили! Я едва не расхохотался, глядя на них - как я и представлял, все трое были в плащах с капюшонами, эдакие опереточные злодеи из дешёвых мистических боевиков.

Наши с Васкесом планы навязываемый ими сценарий вполне предусматривали - причём, по тем же самым соображениям. Но ведь финикийцам-то знать об этом пока никчему, верно?

Изобразив испуг, затем хитрую задумку, я развернулся - типа обратно к храму сейчас побегу. Один из финикийцев - левый из троицы - тут же выдвинулся наперерез, преграждая путь. Второй - правый - не заставляя меня изображать попытку прорыва вперёд, заступил мне таким же манером дорогу к пристани. Молодцы, ребята, мне как раз этого от вас и надо - рассредоточить вас на хрен! По времени лодка с нашими должна уже подходить как раз к этому месту, и мне совершенно незачем маячить на траектории стрельбы. Вот теперь - правильно, "приходим в отчаяние" и отступаем к берегу. Охватывающие меня с флангов бойцы послушно переместились следом, что тоже меня вполне устраивало. На дороге у них были хорошие шансы атаковать меня чётко и слаженно - умеют, надо думать, а вот на этих каменюках - ну-ну, с нетерпением жду этого клоунского спектакля!

Но они не спешили. Следом за ними выдвинулся и средний, чернобородый, заметно прихрамывающий.

- Куда же это ты бежишь от нас, аркобаллистарий Максим? Ты же так рвался встретиться со стариной Дагоном! Отчего же ты теперь не рад нашей встрече? И где твоя смертоносная аркобаллиста? - хриплый голос финикийца звучал издевательски, но напрягало меня не это, а то, что я не слышу плеска вёсел. Какого, спрашивается, хрена! Ведь сверяли же с Володей часы! Конечно, мы предусматривали и неизбежные на море случайности, потому-то я и заманивал их на камни, по которым в темноте не очень-то попрыгаешь...

А Дагон продолжал издеваться, говоря своим сообщникам-финикийцам по-иберийски, чтоб и я понимал:

- Ах, да, я и забыл! Он же без щита! Положите щиты, ребята - будем играть честно!

Финикийцу явно захотелось поиграть со мной, как кошке с мышью, мстя таким образом за перенесённые ранее обломы, наверняка для этого матёрого волчары весьма унизительные. Что ж, за это - отдельное спасибо! Это здорово облегчало мне задачу поменяться с ними ролями.

Я неторопливо - на этих камнях не разгонишься - двинулся навстречу тому, который преграждал мне путь к пристани. Тот, осклабившись, потянулся за мечом и кинжалом, а я, так же нехорошо ухмыляясь - за пистолью. За спиной, судя по звуку осторожных шагов, приближался и второй, но это уже не имело особого значения - он один хрен не успевал...

Противник опешил от изумления, увидев в моей руке вместо меча какой-то непонятный предмет. Так он и отправился к праотцам - изумлённым. Его напарник - пацан пацаном, даже без бороды - так ничего и не понял, когда я, оборачиваясь к нему, сунул разряженную пистоль в кобуру и достал вместо неё вторую. Зато выругался по-финикийски куда более понятливый Дагон, как раз из этой штуки и подстреленный в последний раз. Но что толку? На этот раз не успевал он. Пацан, вроде, чего-то начал понимать и забеспокоился, ковыляющий по крутому склону Дагон что-то крикнул ему, я навёл пистоль ему в лобешню и рявкнул:

- Бабах! - спуска, естественно, не нажимая.

Тот дёрнулся, пытаясь пригнуться, и не удержал равновесия. Завалился набок, ушиб плечо, лихорадочно приподнялся на локте, ловя ногами надёжные упоры, чтобы резко вскочить. Ага, так я ему это и позволил, гы-гы! Его отчаянная попытка увернуться от болта и одновременно отмахнуться от него фалькатой - всё ещё в полугоризонтальном положении - оказалась, как ни странно, удачной. Ну, относительно - вместо брюшины он словил мой болт бедром, вдобавок - снова упал, ушибив локоть и башку. Порядок, этот на какое-то время выведен из строя! Я обернулся к Дагону...

Тот как раз, морщась от боли в раненой руке, неловко доставал нож, явно собираясь метнуть. Я быстренько осмотрелся, намечая места, куда поставить ногу при уворачивании, но финикиец, не особо рассчитывая на снайперский бросок при незажившей ране, метнул своё оружие мне в брюхо и выругался, когда нож звякнул об мою кольчугу.

- Вот теперь, старина Дагон, мы будем играть честно, - сообщил я ему, - И ты даже представить себе не в состоянии, как я рад нашей встрече!