Арчер (СИ)

— Почему ты остановился? Арч? — он очень близко подходит ко мне, когда мы уже пересекли два охранных круга. Я боюсь идти дальше. А вдруг снова будет удар током? — Арч, можешь идти рядом со мной. Не бойся.

Послушно двигаюсь за ним, и он, резко остановившись, надевает мне тонкую шелковую повязку, закрыв полностью глаза.

— А здесь я не хочу, чтобы ты видел, куда мы придем. Я понесу тебя.

С улыбкой позволяю ему поднять мое худое тельце и прижимаюсь, жадно вдыхая его запах. Он словно знает, что меня манит его запах, и тихо шепчет:

— После тех лекарств, что тебе давали, Арч, твой запах изменился и стал таким манящим. Ты ведь простишь за то, что я тогда тебя бил, не так ли?

— Да, я простил. Я был не прав, вы все желали мне только добра, а я чуть не сбежал.

Он хмыкает что-то и ставит меня на твердое покрытие.

— Всё, мы пришли. — он снимает у меня повязку, и мои глаза сразу слезятся от ослепительно яркого света. Он тотчас его приглушает и горделиво спрашивает:

— Ну, как тебе моя избушка? Хороша, не так ли?

Я осматриваюсь и киваю. Небольшое помещение. Толстое одеяло на полу и длинные перевязи к наручникам. Несколько плетей, что он достает тут же из пакета, заставляют моё сердце остановиться. Мне страшно, я стучу зубами от страха.

— Арч, ну ты что? Успокойся. Раздевайся и надевай наручники, как в клинике.

Киваю, затем, наоборот, мотаю головой.

— Ннненннадо… Скаль, прошу… пожалуйста… я не хочу… я ничего плохого не сделал.

Он шикает, прижимая меня к себе очень сильно, так, что я стону от боли в шее.

— Арч, успокойся и просто доверься мне, ладно?

Смотрю на него напряжено и зло. Зачем ему всё это?

— Скаль, отпусти меня, просто отпусти, и я никогда не приду к вам. Я исчезну из жизни своего отца.

Он раздевает меня сам и быстро застегивает на мне наручники.

— Арч, всё не так, как ты думаешь.

Он достает из рюкзака небольшую коробку, и я узнаю с трепетом в сердце упаковку готовых шприцов. Лекарства в них уже забиты, и это такая же коробка, что мне полагалась на курс лечения, как успокоительное после моего второго побега. Скаля тогда не было, у него был выходной. И мне всё время делали эти уколы. Они очень болезненные, потом после них даже лежать неудобно, не то, что стоять. Так и находился в подвешенном состоянии.

— Арч, всё будет отлично. Садись на стул, видишь, твои наручники пускают тебя вон до того стола. Просто не споткнись. Я переживаю за тебя.

Его слова заставляют мое сердце забиться. Я удивленно разглядываю преображенного альфу. Сейчас он голый, он быстро продевает свою голову в небольшой фартук и расправляет его по телу. Если он поворачивается, то я вижу его крепкие ягодицы. Он холодно говорит:

— Я приготовлю нам поесть, а ты будешь смотреть и помогать мне, ладно? Наручники не сильно должны мешать тебе. Давай, я раздену и тебя. А то голый тут один я.

Согласно киваю с тревожно бьющимся сердцем. Я мечтал, конечно, о нем, но что он задумал? К чему этот маскарад? Он снимает с меня наручники и быстро раздевает меня, иногда прикасаясь к моему телу очень интимно. Тут же мое тело предательски выдает меня. Мой член уже встал, и альфа усмехается.

— Рано ты возбудился.

Он быстро колет меня шприцом из коробки, и я чуть стону от боли, что распространяется по моему телу. Возбуждение и впрямь спадает.

— Арч, вот эти овощи надо помыть. Не садись, тебе будет больно.

Киваю понимающе, меня греет его забота. Наклоняюсь над ведром, куда он приказал мне чистить, и тут же его руки прохаживаются между моих ягодиц.

— Какой ты там горячий. Осторожнее, не поранься о сухой корень Арчха, ты назван в честь этого овоща, Арч. Это значит, что твой отец заранее не дал тебе своего статуса в нашем мире. Ты просто Арчер или Арчхешь.

Он жарко обнимает меня со спины, и едва я отвлекаюсь на то, чтобы оглянуться, он сурово хлопает меня по ягодице, боль сразу распространяется по моему телу, и вновь возбуждение спадает. Член всё равно стоит, и я стыдливо пытаюсь спрятать его. Наконец всё почищено, и он очень мелко всё рубит. Приятные запахи еды перемешиваются с запахом альфы так, что я возбуждаюсь от всего и сразу.

Скаль, встав на колени, силой укладывает меня на толстое одеяло и, разведя мои ноги, вдруг хлещет меня прямо по возбужденному члену и яичкам. Вскрикиваю так, что он и сам вздрагивает.

— Неужели тебе очень больно? Или ты постараешься это перетерпеть?

Я киваю со слезами на глазах. Мне так хочется быть послушным ему во всем. Он хлещет меня долго, пока боль не перерастает в какое-то больное возбуждение. Я задыхаюсь от накатившего желания, он, чуть тронув мой член, приказывает:

— Кончай, Арч. Кончай. Я разрешаю тебе.

Но кончить не получается. Мой член опух, и кое-где даже видны полосы крови. Он вновь хлещет меня, и я с болью кончаю. Затем меня переворачивают на живот, и он грубо протискивается в меня, кричу от боли, он надсадно дышит мне в спину.

— Кричи, кричи, мне нравится, когда ты кричишь и плачешь от боли.