Арехин всего этого наверное не знал, только предполагал. И потому остаток дня посвятил делам, запланированным прежде. По известному от личных знакомых адресу нашёл оружейную лавку, где ему без лишних формальностей продали совсем недорого пару карманных пистолетов «Браунинг», но не бельгийских, а эйбарского типа, и достаточное количество патронов к ним. Везти оружие из России было рискованно, на границе случались обыски, а тут что ж, тут можно. Человек имеет право защищать свою жизнь, честь и имущество, особенно если таковые у него есть. Потом в газетном киоске он купил других газет, и, вернувшись в гостиницу, два часа потратил на их изучение. Анна-Мария тоже времени не теряла: выкупила билеты на паром, который должен был отплыть в девятнадцать тридцать по местному времени. Местного времени у них было довольно, они успели пообедать — простой здоровой пищей, более из опасения дорожных осложнений, нежели из чувства голода, затем переоделись в дорогу, и на извозчике отправились в порт. Паром был из тех, что до войны считались роскошными. Сегодня же он вообще поражал воображение: оставаясь в распоряжении шведской компании, он не претерпел ущерба от войны, и, в сравнении с демобилизованными гражданскими кораблями, выглядел чуточку провинциальным, но ухоженным и милым — как невоевавший из-за плоскостопия кузен в присутствии окопных братцев-страшил.
Каюты были второго класса, но как бы и первого. Или наоборот. Бывает такое и на кораблях, и в гостиницах, и на званых обедах: технические, пространственные и прочие неудобства сводят на нет преимущества в классе: там пахнет кухней, в другом месте мешает дым из-за расположенного за стеной курительного салона, в третьем… Лица опытные не желали платить за неудобства, и потому места эти шли со значительною скидкою. Но все это было пустяком, тем более, что и длилось сутки. Вас бы, господа хорошие, в уплотнённую квартиру, тогда бы вы мигом согласились и на второй класс, и на третий, мелькнула недостойная мысль, и Арехин насторожился — не влияние ли это тех самых сил, о существовании которых предупреждал Циолковский. Но нет, вряд ли. Не стоит собственное несовершенство, если не сказать грубее, списывать на некие неосязаемые силы. К тому же, по его расчётам, записка и не могла дойти до Птыцака. И вообще, может быть, Птыцак этот — банальный казнокрад, и только.
Море оставалось спокойным всё время плавания, и следующий день они встретили в Стокгольме. Изъяны каюты, если таковы и были, никак не сказались ни на самочувствии, ни на настроении мореплавателей, и Стокгольм они осматривали с видом бодрым и довольным.
Первым делом Арехин обратился в банк, где у него был старый, ещё довоенный счёт. Денежки оказались в сохранности, и часть их он взял наличными — на расходы, вечные спутники путешествий. Во всех анкетах он, в общем-то, правдиво писал, что родители его умерли, и сам он иных средств, кроме использования собственного труда, не имеет. Это соответствовало действительности. Отчасти. Матушка, проживая последние годы в Швейцарии и нашедшая там успокоение, собственное далеко не маленькое, напротив, скорее значительное состояние разложила по семи наинадёжнейшим швейцарским же банкам, завещав все деньги сыновьям Алексею, Александру и Борису и дочери Варваре в равных долях, но с условием — получить их они могли только через семь лет после её кончины То есть в будущем году. Отец же, хоть и умер в Воронеже, ещё прежде, до войны, решился вложить колоссальные средства в показавшиеся ему перспективными предприятия господина Форда, автомобилестроителя Северо-Американских Соединенных Штатов. Сделал это он тайно, пойдя даже на ущерб собственной репутации: для окружающих он проиграл миллион рублей в Монте-Карло. И здесь он разделил капитал поровну между детьми, и здесь оставил условие: Александр должен был получить степень доктора правоведения, Алексей и Борис заработать собственный капитал две тысячи фунтов, а Варвара — просто дожить до двадцать пятого года. До тех пор, пока дети не выполнят условия, с доходов по акциям заводов Форда им выплачивается рента в размере жалования российского чиновника десятого класса или лейтенанта военно-морского флота Великобритании — на выбор. По отношению к реальной сумме наследства это был мизер, но на скромную жизнь хватало. Тем более, что и швейцарский франк, и американский доллар не только не сдали своих позиций, но потеснили и позиции чужие, то есть немецкую марку, французский франк, не говоря о покойном, но гальванизируемом рубле.
Как видно, оба родителя в отношении России иллюзий не питали.
Рассчитав таким образом свои финансовые перспективы на ближайшее время, Арехин затеял разговор с Анной-Марией.