Архив еврейской истории. Том 12

В 1897 году из Москвы в Англию переехал и Моод, поселившись, как и Чертков, в окрестностях Перлея. Однако его переезд был добровольным, обусловленным то ли желанием изменить свою прежнюю жизнь – он занимался торговлей коврами, – то ли стремлением полностью посвятить себя переводу произведений Толстого. Их первая встреча в 1888 году и последующее общение стали причиной радикального внутреннего перерождения Моода. Впервые он опубликовал свой перевод толстовского текста – английскую версию «Что такое искусство?» – в 1898 году в «Братском издательстве» как приложение к журналу «Новый порядок»[708]. Эта работа, выполненная вдумчиво, внимательно и профессионально[709], заслужила одобрение Толстого, который написал Мооду 15 декабря 1899 года: «Вашу книгу What is Art? я получил и с большой радостью прочел ваше введение. Вы превосходно и сильно выразили основную мысль книги»

[710].

Вынужденный переезд Черткова в Англию расстроил как издательские планы Кенворти, так и грандиозные замыслы Моода. Когда в 1898 году Толстой назначил Черткова своим «единственным литературным представителем за пределами России», привилегия, дарованная Кенворти всего лишь два года назад, потеряла всякую силу, так как впредь любой, кто намеревался перевести или издать новое сочинение Толстого, в том числе и Моод, был обязан сначала договориться об этом с Чертковым.

Зимой 1900 года Чертков окончательно переехал в Крайстчерч (графство Хэмпшир): приобрел трехэтажный кирпичный дом – Тактон-хаус (Tuckton House), к которому прилегали огромный сад и постройка, приспособленная им под типографию[711]. Именно в Тактон-хаусе Чертков открыл новое издательство The Free Age Press (далее указано как «Е А. Р.»), английское отделение «Свободного слова»[712]

.

Таким образом, Чертков мог наконец-то обращаться к английским читателям, выпуская в свет новые сочинения Толстого, в том числе фрагменты из его личной переписки или из дневников, что способствовало популяризации идей толстовства. Чтобы упростить задачу, для которой было создано новое издательство, Чертков использовал ряд приемов, частично уже опробованных в России в эпоху «Посредника»: прежде всего, решил продавать все книги по низкой цене от шести пенсов (минимум) и до шести фунтов (максимум), в зависимости от формата. При помощи носителей языка, а также некоторых русских эмигрантов, хорошо знавших язык[713], он лично занимался переводом толстовских текстов и стремился максимально сохранять близость к оригиналам[714]. По требованию Черткова переводы печатались анонимно, в качестве своего рода «проверки на гордость, тщеславие или честолюбие» («check on pride, vanity or ambition»)[715].

Летом 1901 года Чертков все же отошел от принципа полной анонимности и стал указывать сначала инициалы, а потом полное имя переводчика[716]; кроме того, в соответствии с решением Толстого, который отказался от прав на свои сочинения, написанные после 1881 года, и желая дать максимальное распространение своим переводам, он вывел все издания Е А. Р. из-под действия закона об авторском праве и на титульном листе каждой книги помещал надпись: «Права не охраняются» («No Rights Reserved»)[717].

Е А. Р. было только одним из мощных инструментов в руках Черткова: будучи единственным литературным представителем Толстого за границей, он обладал колоссальной властью, которой Толстой наделил его в 1898 году. Действительно, иметь исключительные права на первое издание на английском или располагать разрешением автора на перевод в стране, где в то время не существовало никаких соглашений с Россией по вопросам авторского права, было делом крайней важности[718]. Перевести текст с русского мог кто угодно, но если перевод был уже сделан – и неважно, каким было его качество, – мало кто из издателей подвергал себя риску заказать новый[719]

. Если добавить к этому, что переводы, напечатанные Е А. Р., могли воспроизводиться кем угодно, кажется очевидным, что распространять новый перевод, пусть даже более качественный, было делом трудным, если не невозможным. Моод резко критиковал издательскую политику Черткова, обвиняя его в присвоении того, о чем мечтал каждый, а именно – прав на первую публикацию и перевод; взамен же Чертков предоставлял всем то, что никому не было нужно: право воспроизводить «переводы, которые часто были сами по себе очень плохими»[720].

Моод не подчинялся издательским требованиям Черткова и, когда у него была возможность сотрудничать с Е А. Р, выставлял на титульном листе свое имя. «Из разных переводчиков только имя Эйльмера Моода было единственным указанным в издании», – пишет в своих воспоминаниях один из первых сотрудников Е А. Р.[721]. Иногда Моод просил вознаграждения[722]. Однако главным образом он претендовал на то, чтобы сохранить за собой права на перевод[723]. Эта позиция Моода никак не сдерживала Черткова: на каждом экземпляре, изданном Е А. Р., он все равно печатал общую формулировку: «No Rights Reserved»[724].