Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России. Том II

Пятнадцать маток происходили либо из старого шибаевского завода, либо из завода герцога Лейхтенбергского. Назову наиболее интересных. Три дочери Бархатного – Зарница, Приятная-Дашка и Разгара – особенно ценились Сахновским, так как он высоко ставил Бархатного. У двух или трех кобыл была кровь Красивого-Молодца, лучшей из них была Сильфида. Исключительный интерес представляла Зацепа, дочь Занозы, полусестра знаменитого Лихача. Заводское назначение получила ее дочь Зацепа 2-я. К этой же группе относилась и Быстрая, мать знаменитого Кряжа-Быстрого, происходившая по мужской линии от Табора, а по женской – от воейковской кобылы Самки. Дочь Самки Усадница дала зотовскую Самку, которая прославилась своей беговой карьерой и заводской деятельностью у Лихарева. Внучка зотовской Самки Беговая стала матерью Быстрой. Заводская карьера кобыл этой группы сложилась замечательно: Разгара дала классную Радость 2.27, Приятная-Дашка – Пороха 2.18,1, а Быстрая оказалась одной из лучших рысистых кобыл последнего времени, дав Кряжа-Быстрого, Красавца-Быстрого и Нежданно-Быстрого.

Кряж (Красивый-Молодец – Славная), р. 1876 г., зав. С.М. Шибаева[14]

Славная (Ратник, р. 1855 г. – Слава), р. 1866 г., зав. Н.А. Дивова, мать Кряжа

А.Д. Чиркин «Красивый-Молодец»

Непобедимый-Молодец (Молодецкий – Непобедимая)[15]

Кряж-Быстрый (Кряж – Быстрая), зав. Е.В. Шибаевой

Красавец-Быстрый (Красавец – Быстрая), р. 1891 г., зав. Е.В. Шибаевой[16]

Скажу несколько слов о коннозаводских взглядах Сахновского. Сахновский утверждал, что принадлежность заводской матки к той или иной знаменитой женской семье есть лучшая гарантия и такую кобылу можно смело брать в завод. Многие заводские матки шибаевского завода происходили именно из прославленных гнезд, и ни один рысистый завод того времени не мог конкурировать с заводом Шибаева в этом отношении. Приведу примеры. Из заводских маток шибаевского завода Быстрая и Соперница принадлежали к семейству воейковской Самки, Воля и Прикащица 2-я – к семейству хреновской Горностаихи, Задорная – к семейству Светлой (оно же семейство ее дочери Точёной), Казистая – к семейству голохвастовской Рынды, Летучая и Чудачка – к семейству Верной, Мечта – к семейству хреновской Чембарки, Приятная-Дашка – к семейству шишкинской Ясной, Птичка – к одному из лучших голохвастовских семейств кобылы Резвой и т. д. Нечего удивляться, что Сахновский создавал таких лошадей, как Кряж, Лихач, Красавица – мать чиркинского Машистого, Подарок и Кряж-Быстрый; таких производителей, как Быстрый – отец Наследника 2.19, Заговор – отец Заговорёнка 2.17, и таких кобыл, как Плутовка – мать Пальмиры 1.33 и бабка Пекина 4.39,5, Чара – мать Чайки 1.34,4, Славянка – мать Спора 1.28,4, Мысль – мать Марала 2.14,4 и т. д.

Сахновский придавал также величайшее значение формам лошади. «Козлов в завод не пускаю», – часто повторял он. Сахновский любил лошадь густую, массивную, даже несколько тяжелую. Склонен был простить сырость, но никогда не прощал отсутствия массы и кости. Вот почему лошади шибаевского завода имели в смысле форм такой однообразный и дельный вид и были хороши по себе.

Однажды при мне разыгрался весьма интересный эпизод. Это было в Москве. Мы сидели у Сахновского. Горничная Дуняша доложила, что приехал покупатель. Сахновский велел его просить. В то время ставочные лошади из Аргамакова приходили зимой в Москву, где стояли на даче Сахновского, который ведал их продажей. Вошел покупатель, и мы все вместе отправились на конюшню. Покупателю понравилась действительно превосходная кобыла Брошка, дочь Нежданного и Бэлы. Он охотно согласился уплатить за нее, и мы вернулись в дом. Здесь, прочитав аттестат Брошки, покупатель отказался от кобылы. Удивленный Сахновский спросил, в чем дело. «Я приехал купить шибаевскую лошадь, а эта четырехлетка от какой-то прокофьевской кобылы», – последовал ответ. Сахновский пояснил, что хотя завод Прокофьева никому не известен, но Бэла – мать Брошки, а ее мать Вьюга – дочь знаменитой кожинской Бедовой. «Я вам верю и не сомневаюсь в этом, – сказал покупатель. – Но когда придет время мне ее продать, у меня Брошку никто не купит, а если я начну толковать, что она замечательной породы, никто этому не поверит. Фирма – великое дело!» Так и уехал, не купив кобылы.