Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России

О красоте Смельчака говорилось и писалось много раз. Когда-то давно, рассказывая о заводе Малютина, я назвал этого жеребца Аполлоном среди лошадей и не погрешил против истины. В полном расцвете сил Смельчак был удивительно хорош! В нем было ровно пять вершков росту, но при этом он был так глубок, что казался не только не цыбатым, но даже низким на ноге. Масти он был серебристо-белой, типичной для серых Полканов. Голова была изумительной красоты и выразительности, ухо маленькое, глаз большой, яркий, горевший агатом. Когда я смотрел на Смельчака, мне всегда казалось, что эта голова высечена из мрамора, но одушевлена природой. Шея у жеребца имела крутой выход, и он ее держал колесом. Я редко встречал столь ярко выраженную шею, хотя нижняя ее линия была небезупречна – едва уловимый кадычок все же чувствовался. С годами шея жеребца погрубела и стала тяжеловата. Спина, как у всех малютинских лошадей, была великолепная, подпруга замечательная, подплечье тоже. При этом Смельчак отличался невероятной сухостью. Сухожилия у него были как натянутые струны, и глаз легко улавливал игру мускулок, жилок и тончайших сосудов. Жеребец очень широко стоял задом и не был косолап. Бабку имел хорошую, точную, хотя к старости она несколько опустилась. Грива и челка были очень нежные, тонкие и короткие, а хвост густой. Замечательно, что даже на шагу Смельчак его отделял и держал красиво. Несмотря на исчерпывающую сухость, это был плотный жеребец. В старости Смельчак очень напоминал Летучего и больше походил на отца, чем Громадный. На выводке и проездке необыкновенно эффектный, неизменно приводил в восторг всех зрителей. Сердцем обладал невероятным, и до старости его иначе как в два повода не удавалось вывести из конюшни, а в свой денник он влетал пулей, причем два конюха не могли его удержать. Влетев в денник, он останавливался и стоял совершенно спокойно. Я велел сделать для Смельчака специальную дверь в два раствора и во всю длину денника. Лично я ставил ему в упрек излишнюю округлость форм и отсутствие настоящих классических линий, которые так хорошо были выражены у Громадного. Смельчак был лошадью весьма своеобразного чекана, такие встречаются крайне редко. На слове «чекан» я настаиваю, ибо нахожу, что округленно-литые формы Смельчака были словно отчеканены, так ясно, резко и четко они выделялись. Словом, по себе это была замечательная лошадь, одна из тех, что когда-то принесли заводу Малютина всероссийскую славу.

Как могло случиться, что жеребец такого происхождения, такой резвости и таких замечательных форм на заводском поприще оказался до известной степени неудачником? Я думаю, что объяснение этому следует искать в плохом подборе. Смельчак долгое время состоял производителем в Быках. Он поступил в производители еще при Малютине, оставался им при его наследнике Бетлинге, затем при Новосильцове и покинул Быки летом 1911 года, 18 лет от роду. Получал он лучших малютинских маток, правда в весьма ограниченном количестве, так как малютинский завод никогда не был велик, но дал Смельчак всего одну высококлассную лошадь – Птенца. Остальные его дети, родившиеся в этом заводе, имели явно неудовлетворительные рекорды. Я считаю, что Смельчак коренным образом не подходил к малютинским маткам, потому что при этом подборе часто повторялось имя Волокиты, а я давно доказал, что такое повторение не давало положительных результатов. Дочерей Летучего со Смельчаком и вовсе нельзя было случать, а эта группа маток была в Быках очень сильна. Оставались дочери Леля, но и среди них многие имели кровь Волокиты по женским линиям. Птенец, единственный классный сын Смельчака, происходил от кобылы, родословная которой была свободна от имени Волокиты. Итак, на мой взгляд, Смельчака нельзя было как следует использовать в Быках и в другом заводе его деятельность была бы совершенно иной. Возможно, если бы ему дали американских, сонных и вялых, кобыл, он оставил бы великий приплод. К сожалению, за всю свою жизнь Смельчак не покрыл не только ни одной американской кобылы, но и не одной метисной. Для орловского завода это была лошадь, конечно, нелегкая для подбора, но я считаю, что от него можно было отвести резвых лошадей.

Птенец 2.18,3 (Смельчак – Пурга), р. 1907 г., зав. Н. П. Малютина

Воин 2.15,2 (Птенец – Война), р. 1918 г., Дубровского зав.

Новосильцов явно тяготился Смельчаком, не верил ему и, как только представилась возможность, отдал на год в аренду самарскому коннозаводчику И. Г. Курлину. У того в заводе были дочери малютинского Лишнего, и опять имела место встреча тех же кровей, что и в Быках. А когда Смельчак получил у Курлина Горностайку, кобылу совсем других кровей, приплод оказался не только резвый, но и классный. Из этого следует вывод: попади Смельчак в хороший завод без крови Летучего, Волокиты и отчасти Удалого, он дал бы, вероятно, замечательных детей.