Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России

По себе Кабала была замечательно хороша и в молодом возрасте получила на выставке одну из высших премий. Это была крупная, дельная, правильная и очень широкая кобыла. Она поражала своей утробистостью и шириной, была низка на ноге и имела безукоризненно правильную спину, широко расставленные маклаки, прекрасно очерченный круп, развитую холку, но при этом сравнительно короткую шею и несколько тяжелую голову. Кабала была в типе Визапуров. Через несколько лет после ее покупки я приобрел в Петербурге портрет знаменитого Визапура 3-го, написанный Н. Сверчковым в 1846 году, и был поражен общностью типа этого жеребца и Кабалы. Визапур, по-видимому, сыграл преобладающую роль в создании Кабалы, именно его гены взяли перевес над всеми другими. Интересно отметить, что после революции в Прилепах от Кронпринца, ничего общего не имеющего с типом Визапуров, у Кабалы родился караковый жеребец Кипарис, настолько похожий на Визапура 3-го, что можно было подумать, это его сын, а не дальний родственник. Сейчас Кипарис состоит жеребцом в Хреновской заводской конюшне и чрезвычайно любим населением, чему не стоит удивляться, ибо воронежские крестьяне всегда стремились отводить лошадей в духе Визапура 3-го.

Скворка (Добряк – Чаровница), серо-пегая кобыла, р. 1897 г., завода К. А. Зотова. Рекорды 1.41; 2.21,6; 4.58. Выиграла свыше 25 тысяч рублей. Скворка заслуживает самого внимательного к себе отношения, и на ней я остановлюсь подробно. Прежде всего следует остановиться на ее масти. Когда Скворка бегала, ее записывали как кобылу серой масти, но когда она поступила ко мне в завод, я увидел, что это неправильное определение, и стал ее писать серо-пегой. Определить масть Скворки очень трудно, и я никогда в жизни не видел другой лошади такой масти. Голова, шея, плечо и передняя нога с правой стороны у кобылы – черные, с левой – значительно светлее. Начиная от холки все туловище серое, вернее, усыпано по серо-пепельному фону белыми пятнышками, хвост темнее гривы. Это масть могла быть названа и серо-чалой, и серо-пегой, но считать ее серой, конечно, никак нельзя.

Призовая карьера Скворки сложилась очень успешно: она числилась среди резвейших орловских кобыл своего времени. Семиградов купил ее в Санкт-Петербурге у наследников Боброва и заплатил за нее крупную сумму. В Прилепах Скворка стала одной из лучших кобыл по рекорду. Она дочь Добряка и классной энгельгардтовской Чаровницы. О Добряке я буду подробно говорить, описывая завод Родзевича, а о Чаровнице скажу несколько слов. Чаровница была очень хороша по себе, об этом я сужу по ее портрету, напечатанному в 1880-х годах в «Русском спорте». Она была классной призовой кобылой и выиграла именные призы для кобыл, а происхождение (дочь Прусака и Бабы-Яги, родной бабки моего производителя Недотрога) и индивидуальные достоинства сделали Чаровницу превосходной заводской маткой.

Скворка оказалась достойной ее дочерью. Теоретически Скворка очень подходила к Громадному (повторение Добродея), и когда я случил ее с этим жеребцом, то родилась замечательная кобыла Сакля. При сочетании Кронпринц – Скворка повторялось имя Бабы-Яги, и полученная от этой случки кобыла была названа мною Светлянкой. Я уже писал, что Буянка, мать Недотрога, была маленького роста. Очевидно, свой мелкий рост она получила от Бабы-Яги, так как повторение этого имени в родословной Светлянки привело к тому, что в этой кобыле было всего два вершка росту, тогда как весь остальной приплод Скворки получился очень крупным. Усиление крови Петушка через ту же Бабу-Ягу сказалось и на спине Светлянки: она неудовлетворительна.

Скворка по себе вышла превосходной кобылой. В ней было четыре с половиной – пять вершков росту, она была суха и дельна. Голова у нее была превосходная, шея очень хорошая и даже с некоторым зарезом, спина великолепная, задние части очень хорошие. Кобыла была глубока и широка; ноги сухи, костисты и превосходно поставлены; копыта большие и правильные; углы и рычаги очень значительные, но при этом все гармонично связано. Скворка была во всех отношениях выставочной кобылой, гармоничной и красивой. Маток такого экстерьера, да еще при такой породе и резвости, можно было встретить и в то время нечасто, не говоря уже о настоящем дне.