Армагеддон

Вот только тут они не становились смертельными: каждый раз, выбираясь из лавы, Эанас снова выздоравливал. Каким-то образом. У него не имелось времени обдумать это, передышки между мучениями казались в лучшем случае мимолетными и призрачными. Иногда он видел и других, мучимых точно так же, но это не имело значения.

Он мертв.

Это Ад.

И так ему предстоит провести вечность. Все раздирающее душу насилие опаляло его, но не уничтожало. И воспоминания о нем были не теми, что он лелеял. Он никогда не познает благословенного забвения безумия. Вместо этого воин обречен на повторение каждой пытки как первой, хотя и зная, что это не так.

Эанас лежал распростертым на берегу, корчась от ожогов, но не умирая, объятый паникой. Зрение только начало возвращаться, и он заорал бы, если б мог, не обгори и стань бесполезными его легкие. Вздохнул бы. Вместо этого твердый грунт Ада вонзался в дергающегося Эанаса. Тем не менее, он попытался уползти. От чего - сложно сказать, он видел не дальше, чем на несколько футов. И далеко он не уполз, поскольку все еще не мог дышать. Затем удушающий дым и жар внезапно исчезли. Рефлекторно он глотнул воздух. Серные испарения не шли на пользу его легким, но дыхание есть дыхание.

На основании смутного прошлого опыта он ожидал, возможно, вылитой на него бочки расплавленной породы, но этого не произошло. Эанас открыл глаза и увидел руку. Не чешуйчатую. Без когтей. Человеческую руку, как у него. Посмотрев выше, он увидел ее обладателя: стоящего над ним обнаженного мужчину. Вторая рука того держала копье - нет, трезубец, но дальше пейзаж Ада расплывался в размытое красноватое ничто.

Эанас повернулся и попытался уползти. Что это за новая пытка? Но фигура схватила воина и подняла его на ноги.

- Все в порядке! - сказал человек на незнакомом Эанасу языке. Но он все же понял. Как такое может быть? - Как твое имя, солдат?

Эанас сглотнул. Его давно обуглившейся от жара и пламени глотки становилось лучше. - Эанас, - ответил он наконец.

- Анус? - выкрикнул другой голос. В поле зрения, где Эанас мог видеть четко, вступила еще одна фигура, тоже голая и с трезубцем. - Тебя зовут Анус? - мужчина разразился смехом.

- Остынь, ДеВанзо, - отрезал первый мужчина. И снова Эанас удивился, что эти двое говорят на совершенно отличном от его родного языке. Первый продолжил. - Он сказал «Эанас». Это греческое имя, верно?

Эанас кивнул, затем с некоторой опаской спросил:

- Кто вы?

Начал первый мужчина.

- Ах, да! Я Такер Макилрой, родом из Теннеси, но совсем недавно обнаружил себя в расплавленной реке вроде той. А этот вот неотесанный джентльмен - Арти ДеВанзо, из Нью-Джерси.

Эанас беспомощно кивнул. Новый Джерси? Что это? И где тогда Старый Джерси?

Макилрой некоторое время рассматривал Эанас, затем спросил:

- Скажи, ты ведь не из новичков? Как давно ты здесь, сынок?

Тот пожал плечами.

- Я... не могу сказать. Уверен, что давно.

- Ладно, - подошел и заговорил ДеВанзо, - как ты умер?

- Мне попали стрелой в сердце, - ответил Эанас. - Потом, думаю, перерезали горло.

Макилрой присвистнул.

- Совсем невесело. Что ты делал? Охотился? Я не знал, что в Греции такое случается.

Эанас мотнул головой, его озадаченность перерастала в раздражение.

- Конечно, нет. Я сражался в битве!

Макилрой посмотрел очень внимательно.

- В битве? Да сколько тебе лет, а? Дерьмо, никто не использует в бою луки и стрелы уже пятьсот или шестьсот лет!

Встрял ДеВанзо.

- В какой битве ты участвовал? Где она случилась?

- В Греции, у Фермопил[389], - осторожно сказал Эанас. Они демоны, пытающиеся что-то выведать? Кем они еще могут быть?

Глаза Макилроя расширились, как и у ДеВанзо.

- Срань господня, - вымолвил он. - Ты погиб при Фермопилах? Фермопилы? Царь Леонид? Ксеркс? Персы? Спартанцы[390]?

Эанас кивнул:

- Да. Вы знаете об этом?

Макилрой фыркнул.

- Это же одна из самых знаменитых битв в истории!

Эанас перенес вес. Его опасения стихали. Эти двое пытаются усыпить его внимание?

- Почему? - задал он вопрос Макилрою с типично лаконической прямотой.

- Вы же встали против миллиона персов! И вас было всего три сотни! - выпалил ДеВанзо.

- Неправда, - немедленно поправил Эанас. - С нами стояло минимум вдвое больше феспийцев[391], и фиванцы[392] тоже.

Макилрой помотал головой.

- Это вообще неважно. У нас тут настоящий спартанец! - сейчас Макилрой обращался ко второму, ДеВанзо. - Мужик, жду не дождусь привести его на базу. Спартанский гоплит[393] из Фермопил! Один из трехсот!

- Ага, и старейший член сопротивления! - вторил ему ДеВанзо. - Держу пари, что Ори будет над чем подумать.

- Ори - еще одна ожившая древность, - пояснил Макилрой Эанасу. - Он из воинов, называемых «самураи», из страны под названием Япония, она... ну, как сказать, она за пределами известного тебе мира! - оба мужчины хором рассмеялись.

- Довольно! - проревел Эанас. Больше они не получат от него ничего и не станут его смущать. С этого момента за информацию они заплатят кровью.