Армия Наполеона

Но повседневная жизнь наполеоновской армии – это все же не только мрачный ужас. Как в трагедиях Шекспира, мрачное и кровавое перемежалось здесь с комичным и радостным. Даже страшная война 1812 года запомнилась не только ужасающими картинами отступления среди снегов, воспоминания очевидцев доносят до нас и другие величественные или смешные сцены. Вот как описывает артиллерийский офицер из 4-го армейского корпуса ночь на биваке накануне Бородина: «…Трудно представить вид лагеря в эту ночь. У нас царила шумная радость, вызванная мыслью о битве, исход которой никому не представлялся сомнительным. Со всех сторон перекликались солдаты, слышались взрывы хохота, вызываемые веселыми рассказами самых отчаянных, слышались их комически-философские рассуждения относительно того, что может завтра случиться с каждым из них. Горизонт освещали бесчисленные огни, довольно беспорядочно разбросанные у нас, симметрично расположенные у русских вдоль укреплений; огни эти напоминали великолепную иллюминацию и настоящий праздник»[566].

Если даже в этом тяжелом походе французские солдаты находили мгновения для веселья, то что говорить о тех временах, когда победные орлы Наполеона с триумфом шли по дорогам Европы. Вот как описывает один из биваков 1806 года в Пруссии офицер 8-го гусарского полка Морис де Ташер: «Мы бивакировали перед деревней Лихтенберг. Стояла чудесная ночь. Наш бивак походил на праздник. Все его огни были словно выровнены по линейке. Груды боевых трофеев, провизия всех видов, гусары, вокруг огни – везде была воинская краса, которая наполняла душу радостью и отвагой. Каждый пил, пел и одновременно работал, все было наполнено войной, энергией и весельем…»[567].

Интересно, что, несмотря на то, что бивачная жизнь занимала столь важное место в нелегком существовании солдата наполеоновской армии, ее организации не было посвящено практически ни строчки в официальных наставлениях и регламентах!

Даже учебник генерала Тьебо, столь близкий к реалиям военной жизни I Империи, посвящает биваку лишь один короткий абзац[568].

Здесь мы сталкиваемся с тем же явлением, что и в тактике, но, пожалуй, в еще более обостренной форме – официальные предписания не поспевали за новыми условиями войны, да и сам импровизированный характер бивака плохо поддавался какой-либо регламентации.

Зато в том, что касается размещения лагерем, недостатка в официальных инструкциях нет. Здесь и уставы, и наставления командиров корпусов, чертежи и схемы с указанием точных параметров образцово-показательного лагеря и т. д. Это вполне понятно, ведь с появления регулярных армий и до конца XVIII века лагерь был нормальным и практически единственным способом размещения войск во время боевых действий. Принципы его организации, расположение основных элементов, устав лагерной службы прошли полуторавековую[569]

проверку в ходе десятков крупных войн и, само собой разумеется, были разработаны до мелочей. Наконец, ничто так хорошо не вписывалось в официальные наставления и чертежи, как безупречно вытянутые по линейке ряды однообразных палаток. Именно поэтому регламенты на этот счет столь пространны и пунктуальны до мелочей, чего только стоит указание в походном уставе 1792 года на то, что интервал между расположением батальонов в лагере должен составлять 10 туазов 4 фута 4 линии или 20 метров 80 сантиметров![570]

Хотя вполне очевидно, что с этими требованиями регламента обходились весьма вольно и при реальной разбивке лагеря руководствовались прежде всего условиями местности, не вызывает сомнений и полностью подтверждается многочисленными свидетельствами очевидцев наличие безупречного порядка в лагерях наполеоновской армии. И это вполне понятно, ведь в эпоху Империи армия располагалась в лагерях лишь во время длительных стоянок. На марше в период напряженных боевых действий подобный метод размещения войск был, в отличие от XVIII века, просто немыслим. Лагерь в наполеоновскую эпоху становится чаще всего неким промежуточным этапом между мирным или относительно мирным периодом, когда войска размещались в казармах или на постое (см. ниже), и боевыми действиями, когда основным способом размещения войск был бивак.

Образцом лагеря армии Наполеона, его эталоном стал знаменитый Булонский лагерь, а точнее целая сеть лагерей на побережье Ла-Манша и Па-де-Кале, где были в 1803–1805 гг. сконцентрированы войска для предполагаемого вторжения в Англию. Однако более частой была обратная ситуация, когда по окончании боевых действий войска должны были быть сконцентрированы до окончательного подписания мира – такими были лагеря вокруг Тильзита летом 1807 года, под Веной в 1809 году и др., наконец, иногда армия располагалась в лагерях и в период временного прекращения боевых действий, например, весной 1807 года (лагеря в Финкенштейне, Гутштадте и Морунгене), летом 1813 года (лагерь под Дрезденом).