Арсенал ножей

Альва выпрямилась и двинулась вперед, держа оружие перед собой, а я отставала на несколько шагов. В воздухе каменной пещеры не было влаги. Сухой мороз щипал мне кончики ушей и нос. Вспомнился Седж, лежащий в ледяной спячке скакунского корабля на пути к Андромеде, но я отбросила эти мысли. Как бы я по нему ни тосковала, сейчас отвлекаться было нельзя. Острая боль несбывшейся любви не поможет мне найти дорогу в чреве этого левиафана и не защитит от бронированных тварей, которых мы видели на корпусе «Души Люси». Нам с Альвой Клэй, чтобы выжить и вытащить кого-то из уцелевших гражданских, следовало все внимание сосредоточить на здесь и сейчас.

– Продолжайте движение, – сообщила «Злая Собака» через вставленную в мое ухо капсулу. – Выжившие – в четырех палубах под вами и на полкилометра к корме.

– Как у них дела?

– «Люси» передает, что в порядке. Четверо поднимаются по воздушному колодцу. Если все пойдет по плану, встретятся с вами на этом уровне через пятьсот метров.

– Четверо?

– Двоих они оставили на нижнем уровне. Вам еще надо придумать, как до них добраться.

– И как же?

– Они надеялись, что у вас будут антигравитационные пояса.

– А они у нас есть?

– Нет.

– Черт, и что нам делать?

– Я уверена, вы что-нибудь придумаете.

– Спасибо тебе преогромное!

– Эй, – нетерпеливо перебила Клэй, – живо заткнулись обе. Я тут пытаюсь сосредоточиться.

Я скроила покаянную гримасу:

– Прости.

Из глубины великанского ангара уходил в толщу скалы туннель шириной с четырехполосное шоссе.

– Движемся по левой стороне, – распорядилась Клэй. – Ты в десяти шагах за мной.

– Не разумнее ли держаться середины, чтобы видеть, кто собирается на нас напрыгнуть?

– Стена сбоку помешает им подкрасться незаметно, и нам придется посматривать только в одну сторону.

– Да, верно.

Я пропустила ее на десять осторожных шагов вперед и пошла следом. Наша поступь отдавалась гулким эхом. Кроме нас, все здесь было неподвижно и тихо.

– Знаешь, – с запинкой проговорила я, – «Злая Собака» стала называть меня сестрой.

– Серьезно?

– Да.

– Мило. – Клэй не особенно вслушивалась в мои слова, занятая наблюдением за туннелем впереди.

– Ну, я это к тому… – Я набрала воздуха в грудь. – У нас обеих есть свои плюсы и минусы, но я вроде как привыкла, что ты рядом, а нас ждет опасность и…

– И что? – не оглядываясь, бросила Клэй. Она целилась вдоль линии горизонта и поддерживала левой рукой правое запястье. – Выкладывай уже.

– Я подумала, а если и ты будешь мне сестрой?

Молчала она минуту. Я уже решила, что слишком далеко зашла и все испортила. Но тут она обернулась и взглянула мне в глаза:

– Валяй, можно.

– Правда?

Она пожала плечами:

– У меня родных никогда толком не было. То есть были люди, пока я служила в десанте, но их никого нет в живых.

– Значит, мы можем быть одной семьей? Ты, я и «Собака».

– Конечно.

Я проглотила подступивший к горлу ком. После смерти родителей один только Седж был мне так близок, чтобы считать родным. А он давно пропал.

– Спасибо тебе. – Мне хотелось ее обнять. – В смысле, это здорово. Ты не пожалеешь.

Клэй развернулась кругом, проверяя, не возникло ли угрозы.

– Ладно, – буркнула она, – а теперь будь так добра, помолчи об этом. Как бы не вышло перебора.

– Молчу. Просто…

– Ш-ш-ш!

Она снова двинулась вперед, чуть сгибая колени и держа наготове оружие. Вся отдавшись наблюдению.

Глава 47

Джонни Шульц

Вспотевшие руки скользили по гладкому пластику стены. Мышцы болели от усилия не ослабить хватку. Подушки обивки прогибались под ногой, как губка, но вес все же выдерживали.

– Как ты там? – спросила, перегнувшись через край, Эддисон.

Первый просившийся на язык ответ я проглотил.

– В порядке. Малость скользко, но, если осторожно, справимся.

Рили повисла на стене рядом со мной.

– Носки вбивай как можно глубже, – посоветовал я. – Если опираться на самый край, нога соскальзывает.

Она обошлась бы без моих советов. Втискивая пальцы рук и ног в просветы между подушками, пробиралась ко мне, словно полжизни лазала по стенам.

Люси выбралась из туннеля вслед за ней. Последним карабкался Бернард.

Я старался не смотреть вниз, но всем нутром ощущал под собой глубину, от которой по плечам и загривку разбегались холодные обморочные мурашки. Я чувствовал каждый из тысячи невидимых метров между собой и дном шахты. Рефлексы древнее человеческого рода подсказывали застыть на стене – вцепиться и держаться. Руки мои превратились в когти, пальцы ног сгибались, будто готовились обхватить древесную ветвь. Чтобы двигаться вперед, мне требовалась вся моя решимость до капли.