Артхив. Истории искусства. Просто о сложном, интересно о скучном. Рассказываем об искусстве, как никто другой

При этом Писсарро не прост и не наивен, его называли учителем Поль Гоген и Поль Сезанн, те художники, которые определили все современное искусство. Самоучка Писсарро охотно учит молодых художников, в которых часто только он один и верит. Он делится идеями и опытом, формулирует в разговорах и письмах идеи импрессионизма так, что он действительно начинает превращаться в идейное художественное движение с понятными целями.

Париж

Париж оказался слишком большим, шумным, непостижимо свободным и вызывающе беззастенчивым для скромного еврейского юноши. Город стремительно меняется в эти годы – растут широкие бульвары, строятся новые современные здания, зажигаются первые газовые фонари. В 1855 году, выбравшись в большой мир, Писсарро попадает прямиком на парижскую Всемирную выставку.

Ритм его жизни сразу же меняется: большие художники-наставники Коро, Курбе, Милле, академия Сюисса, знакомство с юными Моне, Ренуаром и Дега, совместные пленэры и постоянные разговоры о революционном искусстве. Это именно Писсарро, который лет на 10 старше каждого из них, станет вдохновителем и наставником Общества отверженных. Он нащупает и разработает главные художественные принципы будущих импрессионистов.

Понтуаз, Лювесьенн

Бунтовать против официального Салона и востребованного искусства – затея заведомо невыгодная. Писсарро отчаянно беден в 1860-е, он целыми днями ходит по Парижу в поисках небольших заказов. Занимается росписью штор и другими прикладными художествами. И переезжает жить в пригород Парижа Понтуаз не из любви к сельским пасторалям, а из простого расчета – жилье здесь намного дешевле.

В 1860 Камиль Писсарро влюбился в горничную, которая служила его матери. 10 лет пройдет, прежде чем он женится на Джулии Веллей, к тому времени у них будет уже двое детей. А позже родятся еще шестеро. Писсарро обладал невероятной верой в собственное призвание, продолжая писать сельские пейзажи и в перерывах помогая жене копать огород, чтобы прокормить семью.

Лондон

Когда в 1970 году началась Франко-прусская война, мечтать послужить отечеству могли юные независимые романтики, а Камилю Писсарро нужно было спасать семью. Как и его другу Клоду Моне. Они вместе уезжают в Лондон. Здесь происходит несколько важных встреч для каждого из них: с туманом, с Тёрнером и с Полем Дюран-Рюэлем.

Лондон с его неповторимыми ландшафтными и атмосферными эффектами покорил пейзажиста Писсарро – воздух здесь холодный, тяжелый, медленный, его можно пощупать. Он в восхищении пишет весенние дожди, густые туманы, снегопады. Мимо акварелей и полотен Тернера в британских музеях тоже не может пройти без восторга – в них столько света. И, наконец, Дюран-Рюэль – первый профессиональный продавец картин, который купил у Писсарро два пейзажа по 200 фунтов за каждый! Можно было жить.

Лювесьенн, Понтуаз

Война закончилась, но возвращение в Лювесьенн было грустным – в доме Писсарро солдаты устроили мясную лавку и полотнами устилали дорожки в саду. Из полутора тысяч картин уцелели только 40. И испытания только начинались.

В 1874 году пройдет первая выставка импрессионистов: из 165 картин, вывешенных на красных стенах в мастерской модного фотографа Надара, было пять полотен Писсарро. Через два года будет вторая, еще через год – третья выставка. К пятой многие коллеги Писсарро, устав от нищеты и тотального неприятия, разочаровываются и отказываются от участия, но только не Камиль Писсарро. Пройдет восемь лет и семь выставок, прежде чем его вера в свое творчество оправдается еще и финансово.

Руан

Писсарро приезжал в этот город уже три раза, прекрасно знал его и изучил, казалось, все мотивы и привлекательные места. Но ехать с мольбертом в Руан после Моне – завидная смелость и профессиональная дерзость. Камиль Писсарро понимает, что каждый, кто в Париже увидит его руанские полотна, вспомнит о знаменитой серии соборов Моне, которая несколько лет назад с успехом распродавалась прямо с выставки в галерее Поля Дюран-Рюэля. А значит, нужно подойти к Руанскому собору совсем с другой стороны, но и не делать при этом вид, как будто собора не существует вовсе.

Тогда Камиль Писсарро прячет грандиозную древнюю достопримечательность за простые городские постройки. Не такие величественные и сакральные, не такие важные. Так, будто он ходит мимо этого собора всю жизнь, будто он вырос и состарился в Руане.

Художник писал сыну из Руана, что нашел прекрасное место, с которого можно написать не только улицу, но и рынок. Писсарро ждет пятницы, пока на городском рынке начнется рабочий день. Это «оконный период» Писсарро, когда он почти не выходит на пленэр из-за прогрессирующей болезни глаз. В последние несколько лет жизни он просто смотрит в окно и наслаждается возможностью иногда менять эти окна и вид за ними – у Писсарро наконец-то появились деньги для путешествий.

Париж