Положим, что загорелся в известной местности какой–либо дом. Если живущие поблизости ограничатся заботой сохранить только собственный дом и не пожелают помочь соседу в тушении пожара, то не остановленный вовремя пожар скоро дойдет и до их собственных домов и истребит их имущество. Таким обр., не заботясь о пользе ближнего, они потеряют и свое благосостояние. Равным образом, когда кормчий старается во время бури спасти корабль от потопления, то и здесь забота о собственном спасении и о спасении других и по существу и фактически нераздельна. Подобное можно сказать и о земледельце, и о ремесленнике, и о купце, – все они собственной пользы достигают благодаря тому, что доставляют пользу другим. Вообще Бог поставил все в тесную связь взаимоотношения, так что своей пользы человек не иначе достигает, как принося пользу другим [2210]
. Христианство не отвергает заботы человека о самом себе, так как она естественно связана с самой природою человека, с его личным существованием, духовным и физическим [2211]. Эту заботу она поставляет исходным пунктом, мерой, пределом и критерием любви к ближнему. «Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» [2212]. «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» [2213]. «Не о себе только каждый заботься, но каждый и о других» [2214]. По изъяснению св.Но, признавая заботливость о себе явлением вполне законным и необходимым, христианство настаивает, что эта заботливость состоит не в том, в чем ее обыкновенно полагают люди греховные, эгоистичные. Она проявляется и ocуществляется не в стремлении удовлетворять всяким инстинктам и позывам своей испорченной неурегулированной природы, в поставлении своего личного «я» центром всего бытия. Так понимаемая «любовь к себе» действительно несовместима с любовью к людям, ей радикально противоположна. Такое отношение к ближним исключительно вызывается и вполне исчерпывается природной необходимостью человека дополнить себя, найти удовлетворение присущим ему личным потребностям, часто искаженным и извращенным, но оно совершенно игнорирует другую сторону потребности – самому отдаться на служение интересам ближних, послужить их истинным нуждам. В таких случаях осуществляется лишь самоутверждение субъекта, но не имеет места самопреданность его интересам других людей. Христианство поставляет своей задачей и стремится постепенно возвести человека к такому нравственному состоянию, чтобы он видел в другом, себе подобном, не средство, а цель своей жизнедеятельности. Начиная с призыва: «не о себе только каждый заботься, но каждый и о других» [2216]
, оно собственно имеет в виду внушить христианину, чтобы «никто» не искал «своего, но каждый пользы другого» [2217], чтобы «каждый» угождал «ближнему во благо к назиданию» [2218]. По учению св.Такое отношение к ближним осуществляется непринужденно, по закону и требованиям истинно–христианской любви. «Любимый для любящего – то́ же, что сам он. Свойство любви таково, что любящий и любимый составляют уже как бы не двух отдельных лиц, а одного человека» [2223]
.